Уровень B. Мой мир.

Teens’ problems

One on the most important is the problem concerning further education. Not every teen can immediately decide what he will be in future. This situation is very difficult. Only a few of them know their goal, and it`s very important for further developing their abilities and talents. Knowing what you want is really a pawn of great success.

As for me, I have not decided yet what I will be in future, but in our school in the eighth form we are to choose the majors of our further education. I understand that, if I don’t like any subject, I shouldn’t despair, I have just o try other sciences. But, if I want to have a good result, I should work hard and not be lazy.

A personal life is very important for young people too. It influences their behavior, character, and, especially, their studies. If a teenager has problems in his, family he will be sharp, aggressive, and very vulnerable. It’s very difficult for him to study, and he doesn’t have any energy for creation. Usually, parents cannot understand what has happened to their child. Sometimes they scold him, but it only underestimates the teen’s self-esteemation.

Sometimes teens are involved into a bad company. They strive to “stand out of the crowd”. That’s why they do stupid and dangerous things.

I think that parents should know what their child does. It’s very good when there is always confidence and understanding in the family.

Another main problem for teenagers is the first love. It is not easy to understand if it is a real love or just some affection. Sometimes they need their parent’s support.

Despite all these difficulties and problems, it is really a good age. Adults often remember those years, the years when they were young, with pleasure. And soon all problems will go away, and there will be only good impressions in the memory!

Люди сталкиваются с различными проблемами каждый день. Это могут быть некоторые неприятности, касающиеся работы, денег и просто личные проблемы в семье. Но не только взрослые имеют трудности жизни. Подростки также имеют свои собственные не простые проблемы.

Одна из самых важных является проблема дальнейшего образования. Не каждый подросток может сразу решить, кем он будет в будущем. Эта ситуация очень трудна. Лишь немногие из молодежи знают их цель, и это очень важно для дальнейшего развития их способностей и талантов. Знание того, что ты хочешь – это действительно залог большого успеха.

Что касается меня, я еще не решила, кем я буду в будущем, но в нашей школе в восьмом классе мы должны выбирать направление для дальнейшего образования. Я понимаю, что если я не люблю какой-либо предмет, я не должна отчаиваться, я должна попробовать другие науки. Но если я хочу иметь хороший результат, то нужно упорно трудиться и не лениться.

Личная жизнь очень важна для молодых людей тоже. Она влияет на их поведение, характер и особенно на учебу. Если подросток имеет проблемы в своей семье, то он будет резким, агрессивным, и очень ранимым. Ему очень трудно учиться, и он не имеет энергии для творчества. Обычно родители не могут понять, что случилось с их ребенком. Иногда они ругают его, но это только занижает самооценку подростка.

Иногда подростки попадают в плохую компанию. Они стремятся "выделиться из толпы". Поэтому они делают глупые и порой опасные вещи.

Я думаю, что родители должны знать, чем занимается их ребенок. Это очень хорошо, когда в семье есть доверие и понимание.

Другая важная проблема подростков - это первая любовь. Не так уж и легко понять, настоящая ли это любовь или просто симпатия. Иногда они нуждаются в поддержке своих родителей.

Несмотря на все эти трудности и проблемы, это действительно хороший возраст. Взрослые часто вспоминают с удовольствием те годы, когда они были молоды. И вскоре все проблемы исчезнут, а в памяти останутся только хорошие впечатления!

• Теги:
• Родительский лекторий
• подросток

Идеальные отношения между подростками и родителями – редкость. Родители начинают готовиться к переходному возрасту своих детей заранее: читают статьи с советами психологов и других экспертов, нередко консультируются со школьными учителями, придумывают, чем бы нагрузить ребенка, чтобы у него «не оставалось времени на ерунду». Однако это не помогает. Почему? Какие ошибки совершают родители? Эти вопросы «Я-родитель» задал старшеклассникам обычной подмосковной школы и предложил им написать предельно откровенные письма своим родителям. Некоторые из них мы приводим в этой статье.

Алина, 16 лет:

«Мама, наверное, я не сдам ЕГЭ по математике. Я точно не сдам. И даже если ты еще сто раз назовешь меня идиоткой и скажешь, что я буду всю жизнь работать уборщицей – тоже не сдам. От того, что ты обзываешь меня и упрекаешь деньгами, которые вы с отцом вложили в меня, я не начинаю разбираться в функциях и интегралах. Я была бы рада закончить курсы визажистов и парикмахеров. Я могла бы работать на дому – ко мне приходили бы люди, и я бы делала им прически. Мне не нужна математика. Я не считаю, что плохо быть парикмахером. Но я стараюсь избегать тебя, мама, потому что ты можешь говорить со мной только про экзамены. А это далеко не все, что я могла бы с тобой обсудить» .

Павел, 15 лет:

«Мама, мои ровесники много курят. Они пьют алкогольные энергетики и подделывают копии паспортов, чтобы пройти в ночной клуб. А мне нравится баскетбол. Я хочу быть первым, хочу больше тренироваться. Я понимаю, что мне 15 и я не буду чемпионом, но и профессия тренера меня устроит. Даже в нашем маленьком городе. Но для этого нужно много играть. Отец говорит, что если я не закончу полугодие отличником, мне запретят ходить на баскетбол. Но чем больше я зубрю, тем меньше сил у меня остается на тренировки. Я мог бы учиться чуть хуже и при этом успевать чуть больше, . Я очень жду своего совершеннолетия. Надеюсь, я уеду из дома и буду как можно меньше общаться с тобой и с отцом» .

Ольга, 15 лет:

«Папа, вы все время говорите, что мне все еще рано делать то и то, что я маленькая. Мама запрещает делать мне эпиляцию, и девочки в школе смеются надо мной. Мне покупают вещи, которые мне не нравятся, и надо мной снова смеются. Мне не разрешают выщипывать брови, а они очень густые и некрасивые. Иногда я прихожу домой и продумываю, как я убью себя, когда у меня не будет сил это терпеть. Наверное, утону в реке. Меня будут хоронить, и тогда вы поймете, что были не правы» .

Сережа, 14 лет:

«Мама, у меня не получается сдерживать себя. Я грублю тебе, часто. Слова как будто сами вылетают изо рта. Ты говоришь: «Поешь!» А я хочу есть, но отказываюсь. И так всегда. . Я замечаю, что когда тебе некогда за мной следить и одергивать, у меня появляется настроение самому, первым, поговорить с тобой, что-то рассказать» .

Олег, 18 лет:

«Мама, недавно я подрался с ребятами из другой школы. Меня избили, но я ответил. Папа сказал, что я молодец. Ты рыдала и пыталась заставить меня снять побои. Говорила, что рожала меня не для того, чтобы любой мог портить мне лицо. Заперла дверь и отказывалась выпускать меня, пока я не напишу заявление в полицию. Я пытался говорить с тобой спокойно. Ты не понимала и начинала орать. Повторяла одно и то же сотни раз. А потом, когда меня все-таки выпустила и я ушел, нашла мою переписку в соцсетях. Там много было…разного. И когда я пришел, ты начала со мной об этом говорить. Я ненавижу тебя. Я никого так не ненавидел, как тебя» .

Некоторые из писем, с разрешения учащихся и без указания имен, были зачитаны на общешкольном родительском собрании. Реакция была разной. Были родители, которые нашли себя и свою историю в отрывках и просто промолчали, других это разозлило. Кто-то возмущенно пытался спорить с упреками подростков. Одна из присутствующих мам удивленно сказала: «Мы ругаем их за тройки, а они разрабатывают план самоубийства. Кто даст нам гарантию, что они его не осуществят?»

В актовом зале стало тихо.

Елена Кононова

Наши уроки закончились, и вы, наверное, уже пробовали общаться с вашим ребенком по-другому. Хорошо, что у нас была возможность двигаться постепенно, шаг за шагом, от урока к уроку, от упражнения к упражнению. Теперь настало время применять все полученные знания и навыки сразу, в повседневной жизни. Конечно, это совсем не просто: думать сразу обо всех «правильных способах» общения, когда надо ходить на работу, заботиться о пропитании, выдерживать многие стрессы нашей современной жизни.

Но давайте подумаем о том, что в стрессе находимся не только мы, но и наши дети. Чем труднее условия жизни, тем больше нам и им нужна эмоциональная поддержка. А ведь нет никого, кто был бы ближе ребенку, чем мы, родители, или кто-то ближе нам, чем собственный ребенок! Так что сохранение теплых, поддерживающих отношений в семье – дело ее выживания, и ради этого стоит потрудиться.

Хочется заверить вас, что, пройдя через наши уроки, вы обязательно найдете пути преодоления психологических трудностей. Трудности, конечно, будут, не все может идти гладко, но главное – это знания и стремление к изменениям. Знания у вас уже есть, и я уверена, что стремление – тоже. Стоит помнить, что не ошибается тот, кто ничего не делает. «Ошибки» у вас будут, но это– ошибки в кавычках, на самом деле они – шаги на пути к успеху.

Несколько слов о предыстории событий.

Федя – старший из четырех детей, двое младших – от второго брака его матери. Семья живет в деревне. К нелегкой сельской жизни в последние годы добавились заботы о двух малышах. И это бы еще ничего, если бы не «напряженка» с Федей. Его отношения с матерью и отчимом совершенно разладились: он отказывался учить уроки, потом вообще перестал ходить в школу, не помогал по дому, грубил, постоянно обижал сестру, целыми днями пропадал на улице, а иногда и вовсе не приходил домой ночевать.

После безуспешных воспитательных усилий родители решили отправить его к бабушке «на исправление».

О том, что происходило в ее доме, бабушка писала в письмах своей дочери, матери Феди, и ее мужу.

К некоторым местам писем – они помечены номерами – мне захотелось написать комментарии, которые помогут связать события с содержанием наших уроков и, надеюсь, дадут вам дополнительные важные сведения.

Эти комментарии вы найдете в конце писем.

Итак, действующие лица писем: Аня – мама Феди, Дима – ее муж, Виктор – муж нашей рассказчицы-бабушки.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Впервые появилась возможность написать вам, раньше не было буквально ни одной свободной минуты, хотя это звучит неправдоподобно. Забота о Феде, в основном о его учебе, съедала жалкие крохи времени.

Я знаю, что Федя написал вам на днях: он мне прочел свое письмо. К сожалению, в нем нет главного: последние десять дней четверти он не ходил в школу. Это произошло, несмотря на все мои старания; а старания заключались в том, что я пыталась учить с ним все уроки. Если он отказывался, я приглашала мальчиков – его друзей и учила вместе с ними (некоторое время это помогало, потом перестало: они учат, а он нет). Еще я ходила на уроки (в основном на математику), решала вместе с ним и объясняла примеры и задачки, вместе посещали и дополнительные занятия.

Вставала и будила его в 7 часов утра, чтобы сделать те уроки, которые он отказался делать накануне. Обсудила «ситуацию» практически со всеми учителями и директором. (1)

Все это было очень тяжело, сопровождалось взаимным недовольством, у меня – порой бессонными ночами и ощущением бессилия и безнадежности. Дневник он упорно не вел, уроки не записывал, «приготовление» уроков начиналось со звонков ребятам: «Что задали?». Часто говорил, что ничего не задали, упражнения по русскому упорно не делал, английский учить тоже отказывался. Решать дополнительно примеры на материал, который он запустил, например на дроби, отказывался категорически. Нахватал двоек.

Катить камень в гору было все труднее и труднее: гора круче, камень тяжелее. Бывало, я открывала учебник, находила номер задачки, а Федя отворачивался: «Не буду». На этом занятия кончались, он уходил гулять.

Нам с Виктором стало ясно, что так жить ни ему, ни нам больше невозможно. В первый день, когда Федя отказался встать в школу, Виктор поднимал его дважды и умывал холодной водой – но он ложился опять. В последующие дни мы его не поднимали. Он стал спать до 11–12; а вечером ложиться поздно. (2)

Это – то, что происходило примерно до 25 октября. Внутри у меня все бурлило. Очень хотелось помочь Феде выкарабкаться, но нарастали также раздражение, усталость и отчаяние. Когда же он перестал ходить в школу, когда стало некуда стремиться, настали «тишь и благодать». И на этом фоне все яснее вырисовывается то, что в общем-то было заметно и раньше, но заслонялось школьными делами и беспокойствами.

Пожалуй, ключевой фразой-разгадкой для меня были его слова, сказанные как-то в спокойной обстановке: «Знаешь, а мама сказала, что в Москве меня заставят учиться». Грубо говоря, разгадка – в его намерении доказать, что «не заставят». Ущерб, который он при этом понесет (остаться на второй год, потерять ребят-друзей, остаться неучем вообще), для него не так важен, как это намерение.

Только спустя полтора месяца он заговорил о Сергино и о вас. Вчера, когда я прилегла к нему перед сном, он начал рассказывать о вашем доме, где чья комната, где что стоит. Мечтательно вспоминал, что из окна кухни видно лошадей и всегда можно узнать, пора на водопой или нет.

Потом в темноте Федя набросал план дома, а сегодня утром аккуратно его перерисовал, прибавив клумбы, картофельное поле, парник, собачью будку.

У него постоянные страхи перед засыпанием. Эти страхи пока не проходят, и каждый вечер он боится гасить свет: мы зажигаем свет в коридоре и открываем настежь двери в комнату, где он спит. Иногда он сам зажигает свет в своей комнате и так засыпает. (3)

Нам становится все яснее: ему необходимо тепло, которое он недополучил. Не хватало ему, конечно, и внимания, так как несколько (или даже много) лет вы жили с ним в очень трудных бытовых и психологических условиях. Конечно, это была не твоя вина, а в основном ваша общая беда. Мне сейчас вспоминается, каким верным и безропотным помощником он был. Уверена, как часто и как много он тебе сочувствовал, когда у тебя было тяжело на душе, чувствуя это кожей, и наверняка старался облегчить твою ношу.

Он ведь был тогда старшим мужчиной… Представь, как много это должно было значить для детской души!

За последние десять дней у меня накопилось очень много впечатлений о его замечательных свойствах. (4) Федя очень чувствительный мальчик, внимательный к состояниям других. Часто первый приветствует, когда я прихожу с работы, спрашивает: «Ну как прошел день?». Поехал к тете Тане, я дала 3 рубля ей на цветы. Он купил у грузина астрочки, за которые тот просил 4 рубля, а потом уступил за 3. Грузин в шутку сказал: «Ладно, будешь мне должен». Тетя Таня дала ему на рыбок 2 рубля; на обратном пути он отдал грузину рубль.

Недавно ему подарили несколько моделей, и он сейчас упорно над ними трудится – значит, воля и способность организовать свои занятия есть. «Над моделью яхты, – говорит, – придется трудиться дня четыре». Стал просить будить его пораньше, чтобы начать утром. Сегодня делали вместе зарядку. Живо интересуется всем, что не связано с «официальным» образованием. Постепенно становится с нами более откровенным. Вначале мы натыкались на его упорное молчание, особенно в конфликтных ситуациях. Теперь он даже в них что-то «бурчит». Зато в спокойные периоды стал гораздо разговорчивее. Когда были конфликты с приготовлением уроков, он регулярно уходил играть в одиночку: катал машинки, играл в «револьвер» – поджигал наскобленную из спичек серу. Теперь он старается проводить свободное время с нами: подстраивается к нашим занятиям, нашим разговорам. Мы стараемся с ним тоже играть, читать.

Еще одно наблюдение. На днях он был в плохом настроении, пытался грубить, отказывался убрать со стола, слонялся, вызывал на ссору. Я его пару раз обняла, вместо того чтобы обидеться, и он помягчал. (5)

По всем нашим наблюдениям сейчас возможен только один-единственный способ жизни с Федей: как можно больше положительного внимания и ни одного критического замечания, осуждения или недовольства.

Очень помогает мне мысль, что, слава Богу, у ребенка не тяжкая болезнь, ему всего 13 лет, «необратимого» еще не случилось, и он многое может еще набрать, даже начав «с нуля».

Мы с Виктором пришли к выводу, что Федя просто-напросто не подготовлен к выполнению тех требований, которые ему предъявляет школа, особенно московская школа, и жизнь вообще. Его можно, конечно, понукать и критиковать, но это все бесполезно и только усугубляет его проблемы.

Если снять все эти требования и ожидания, то сразу становится спокойнее, начинаешь к нему приветливее относиться, а главное – находить светлые стороны в его характере. Тогда появляется надежда…

В один день, в один и даже несколько месяцев все эти нехватки восполнить, конечно, нельзя. Никаким механическим способом – отделения, помещения куда-то или к кому-то, записывания в какие-нибудь кружки или секции – эти проблемы не решить. С Федей надо жить и питать его своей любовью, своей жизнью – такой вывод у меня сложился в конце концов.

Мы это можем делать и делаем уже, и, надо сказать, несмотря на нагрузку, мне от этого становится только лучше. Но у него есть вы, и вас он не может ни забыть, ни вычеркнуть, ни перестать обижаться за то, что он не с вами.

Сегодня он мне сказал: «Дурак я, что согласился уехать, чувствовал, что все равно заставят, а вообще-то, когда захочу, тогда и вернусь. А если будут против, то такое покажу!»

Видите, у него обида и угрозы – единственные способы бороться за то, чтобы хоть как-то себя защитить. Других средств у него в общем-то нет. И опять за этими выпадами, бравадой – несчастный, неблагополучный ребенок.

Ждем с некоторым напряжением начала второй четверти. Федя бросил мимоходом, что пойдет учиться, хотя мы не очень обнадеживаем себя. Все «технические» проблемы – подъем утром, действия с дробями, писание письменных упражнений и т. д. – «встанут во весь рост». На днях я беседовала с директором, все ей рассказала. Она просила отдать дневник, чтобы проставить за первую четверть «н/а» (не аттестован) практически по всем предметам. Она согласна пойти на индивидуальное обучение на дому, но для этого нужна справка от врача. Я попробую ее получить. Самое худшее – остаться на второй год. Но если все проблемы не будут решены, то и на второй год он не сможет учиться нормально.

Целую всех, мама.

Анечка, привет!

Пишу вдогонку большому письму. Я как-то не сообразила попросить в нем тебя не сообщать Феде о том, что ты знаешь о его школьных делах. У него стало появляться доверие ко мне – он стал больше рассказывать о том, что обычно вызывает критику.

Наша жизнь с ним идет пока без изменений. По окончании каникул, конечно, возрастет нагрузка на все – и на его психику, и на наши отношения, и на наши (взрослых) переживания. Жду этих дней с некоторым опасением.

Тревожат меня Федины страхи перед засыпанием. Одну ночь он часто просыпался и проверял, есть я поблизости или нет. Он сказал, что в Сергино такого не было. Помогает, если я прилягу к нему перед сном, тогда он прижмется и спокойно заснет. (6)

Я думаю, что его драки с Леной, о которых ты мне так много писала, связаны с тем же. Прочла сегодня в одной психологической книжке, что драки между детьми в семьях часто бывают из-за того, что им не хватает ласковых телесных прикосновений (в основном от родителей). Задирание и битье друг друга – это как бы замена их, они ведь не знают ничего другого.

К сожалению, Федя читает пока гораздо меньше, чем гуляет. Гуляет по-прежнему с друзьями «запоем».

Аня, Дима, здравствуйте.

Дела у нас такие: после каникул Федя в школу не пошел – взял и не встал в то утро. Так и пошло: заставить, конечно, было невозможно. Через несколько дней он сказал, что не ходит потому, что если начнет нормально учиться, то «с Сергино все заглохнет».

Он имел в виду, что тогда в Сергино он попадет нескоро. А так, по его словам, «возьму и уеду» или «дам телеграмму маме, чтоб забирала, а то не буду учиться…».

Все время думаю о Феде и часто как бы беседую с вами о нем. Когда он говорил вчера с Димой по телефону, и я вошла на кухню, его голые коленки (т. к. было утро, и он вскочил с постели) были мокрые от слез. Голову он опустил, чтобы я не видела, а коленки все обнаружили.

Он очень страдает от разлуки с вами. Представь себе, Анечка, если б я, когда вышла замуж за Виктора (а тебе было тогда уже 14 лет – Феде-то на год меньше, и сил тоже меньше), тебя выслала бы куда-нибудь жить в другой город, на неопределенный срок, хотя и к родственникам? Тебе, правда, и так было не очень уютно, были у нас с тобой охлаждения и напряжения. И я теперь думаю, может быть, не получив опыт теплого общения с мамой в этом возрасте, ты не можешь его воссоздать и с Федей? А он теперь расплачивается за нас своим горем. Кстати, я сейчас подумала: и у меня в 13–14 лет начались с мамой напряжения (с папой тоже), и тоже не получалось никакого «теплого опыта». А теперь я хожу по улицам и постоянно «вылавливаю» случаи заботливого отношения родителей с детьми – как они рядом идут, разговаривают, куда-то вместе спешат. Утром в лифте встречаю детей, которые с мамой направляются в школу. А Федя у меня лежит в постели, и неизвестно, когда встанет, а если встанет, то все равно дела будут совсем еще далеки от нормы. Да и мама совсем не рядом.

Теперь о нашей формальной ситуации. Вчера наконец получили справку об индивидуальном обучении, отнесла ее в школу. Контакт с директором у меня хороший, она сказала, что во всем поможет. До справки засадить Федю учиться не удавалось. Хотя нет, все-таки сдвиг произошел, хотя маленький, но для него (для нас) очень важный! Удалось подвигнуть его на то, чтобы начать проходить вперед «хотя бы один» предмет. Начал он с любимого – биологии. За 2 дня выучил и сдал мне 10 параграфов. До этого условились, что первые 10 параграфов отпразднуем в кафе «Мороженое», что и сделали. Когда назад ехали, он попросил пойти с ним в Музей палеонтологии. Надо, конечно, его сводить. Я постараюсь.

Сегодня он обещал с утра выучить два параграфа по географии. Учительница согласилась у него принимать параграфы. Не знаю, что у нас получится. Жду понедельника, когда официально все начнется. Он не учится уже месяц. Главный стимул, который снимает сейчас у него сопротивление и дает возможность, хотя и после нескольких напоминаний, открыть книгу, это – «все сдать заранее, к весне, и уехать к вам». Сами понимаете, что для этого нужно много трудиться, и это наиболее тревожный сейчас для меня момент.

Вспомнив древнюю мудрость: «Обращайся с сыном до 5 лет как с царем, до 12 – как со слугой, а после 12 – как с другом», я поняла, чего так сильно не хватает Феде: до 5 лет «как с царем» не было, а было скорее «как со слугой». Служил он, по-моему, верой и правдой, из последних детских сил – помнишь, как-то он встречал тебя по колено в грязи, в поле, под дождем? Таким образом, «царем» он не добрал и теперь в этом нуждается. Сильная детская натура умеет требовать недобранное, хотя чаще всего в резкой, раздражающей форме.

Например, прихожу вчера пол-одиннадцатого вечера с работы, усталая, голодная. Федя, развалившись, сидит у телевизора, стол захламлен, на полу грязь, географию не выучил, хотя и обещал. Меня спасает в таких случаях мысль: «он недополучил, надо начинать с нуля, а точнее, даже из минуса».

Знаю уже, что на него абсолютно гробовым образом действуют нотация и критика. Говорю себе «Ну что ж, не убрал, не открыл книгу, не организовался. Но он этого и не может делать!»

Например, в очень хорошем, дружелюбном тоне в кафе-мороженом мы уславливаемся, что он, вернувшись домой (я пошла на работу), сходит к невропатологу за справкой об индивидуальном обучении. Но этот врач ему два дня назад пришелся не по душе. Звоню в 5 часов: «Сходил?» – «Нет». – «Пожалуйста, очень тебя прошу, оденься и сходи». – «Ладно». Вечером прихожу, смотрит исподлобья. «Ну как, сходил за справкой?» – «Нет». – «Но почему?» Молчит. Прекращаю разговор на эту тему (опять проносится буря в душе со знаком «недодали», «разворочена у ребенка душа»). На следующий день снова спрашиваю: «Почему же все-таки не сходил?» – обнимая при этом за плечо. Отвечает: «Я сам не знаю почему». (7)

Продолжаю по-доброму присматриваться к Феде. Часто вспоминаю поразившее меня когда-то место из «Анны Карениной». Толстой описывает Сережу – сына Анны, который остался с отцом, когда Анна уехала с Вронским. Отец приходит и читает нотации Сереже – тот, по отзывам учителей, плохо учится. А Сережа в это время думает о маме, мечтает, как он ее увидит на прогулке и бросится к ней. А насчет его учебы Толстой пишет, что ум у мальчика был вовсе не ленивый, а очень живой. Он учился, но не по книжкам закона Божия, а у няни, у кучера, у всех и всего, что его окружало. Но он берег этот свой живой ум как зеницу ока и не подпускал к нему псевдоучителей.

Насчет Феди у меня все больше создается то же впечатление: живой ум, очень внимателен к жизни (внимательно смотрит и слушает, тонко чувствует) и тоже оберегает свой внутренний мир как зеницу ока.

Целую, мама.

Анечка, Дима!

Продолжаю спустя почти две недели. Сейчас с учебой ситуация такая. Дали Феде 10 часов индивидуальных занятий в неделю. Расписали их по основным предметам, правда, еще не уточнили дни и часы по русскому и по английскому. Он охотно побывал уже 2 раза на биологии и получил 4, 5 и 4. Был один раз на географии (получил 4) и один раз на математике, где дело обернулось не так хорошо, учительница дала решать ему примеры и потом ушла проводить урок, на дом же задала штук пятнадцать номеров из задачника.

Как я потом узнала, с примерами он не справился, оставил ей записку, что ему их решать трудно, так как «надо все вспоминать», и ушел. То, что было задано на дом, отказывался решать всю неделю. На историю идти отказался, на биологию пошел, причем там же договорился, что будет ходить на нее не один, а два раза в неделю. На географию не пошел и на алгебру (это было вчера) тоже. До вчерашнего дня в то время, когда случались все эти пропуски, я мало бывала дома – то работа, то в больницу к Виктору. Федя очень сожалел: «Опять я буду один весь день!» А вчера у меня был как раз свободный день, и так как алгебра была назначена на 13.30, то надеялась, что мы вместе сможем с ней разобраться.

Но началось с того, что не могла его поднять до половины двенадцатого. Да, забыла: накануне вечером мы получили наконец от вас письма, Федя их читал и плакал. Поэтому и утром он был очень не в себе. А тут еще алгебра…

Потом все-таки встал, глаза тоскливые, позавтракал, машинально включил телевизор, глядя на него тоскливыми глазами. Я телевизор выключила, сказав, что скоро идти на алгебру. Ушел, лег на диван. На мои попытки поговорить, расспросить и т. д. – молчание. Тогда спросила: «Если бы у меня была волшебная палочка, то что бы ты попросил?» – «Ты все равно не сможешь». – «Наверное, – говорю, – чтобы ты полетел в Сергино?» – «Да». – «Ну давай, полетим в воображении». (8) Тут он наконец начал говорить. «Поехали» мы с ним в аэропорт, сели на самолет, приземлились в Н-ске, ждали самолет на Сергино – была нелетная погода, как тогда, когда вы летели туда первый раз. Заночевали в гостинице. Наконец сели в «кукурузник».

Попутно он рассказал очень много подробностей – и как колет в ушах, и как кукурузник делает посадку в предыдущей деревне, и как он катится по кочкам в «порту» Сергино. По полю бегут мальчишки «Привет!» – «Привет!». Мы идем к вам в дом, стучимся.

«Кто там?» – «Почтальон Печкин». Открываем дверь, уже дело к вечеру, и мама дома «Ах!» Настроение у Феди сдвинулось с мертвой точки, перешли опять в кухню. Дело близится к часу дня, опять завожу разговор о примерах. Открываю задачник, говорю: «Смотри, какие они легкие». Отказ. Предлагаю: «Давай я буду решать, а ты смотри и проверяй».

В ответ: «Знаю я твои штучки, это ты, чтобы меня заставить». Уже второй час, индивидуальные занятия в школе – наша последняя надежда – летят под откос. Говорю, что все уже испробовали, и если от этих занятий отказываешься, то останешься на второй год – ведь до конца полугодия осталось три недели.

Дальше события у нас пошли так я в отчаянии, Федя непробиваемо упорен, учительница в школе уже ждет. Спрашиваю как быть с учительницей? Молчит, сует голову под стол и на полу чем-то играет. Тут со мной что-то случилось: я выволокла его из-под стола, схватила «за грудки», стала трясти его и кричать, что я тоже живой человек – неужели он не видит, как мне трудно, как я мучаюсь, изо всех сил стараясь ему помочь?

В ответ увидела глаза затравленного зверька, а в них – проблеск то ли испуга, то ли интереса. Мне этот «взрыв» принес облегчение. Федя, по моему, в глубине души тоже остался доволен, по-моему, потому, что увидел, что я по-настоящему переживаю, а не просто все время его «воспитываю». (9)

Ну, в общем, пошла я в школу одна, все рассказала учительнице, попросила ее написать записку Феде. Она согласилась. Содержание записки успокаивающее: все не так страшно, все у них получится, постепенно. Федя тревожно ждал моего возвращения. Прочел записку и, по-моему, остался доволен, пошел гулять.

Часа через три пришел, весь облепленный мокрым снегом. Я его отряхивала в тамбуре, вместе стащили сапоги, внутри сапоги были забиты плотно утрамбованным снегом. Посмеялись. Посадила его обедать. Дала на третье кофе с мороженым. Гладя по голове, сказала, что после обеда будем решать примеры. Включил телевизор – я выключила. Кофе и мороженое растянул минут на 30.

Наконец сели заниматься. Кое-где я помогала, кое-где он меня отсылал – «я сам».

Сделали все-таки три номера, в каждом от «а» до «д». В последнем сделал ошибку со знаками, стал настаивать, что прав, слушать объяснения отказался. На этом занятия кончились, но все-таки прозанимались не меньше часа.

После этого произошло совсем неожиданное: остаток вечера Федя посвятил разбору своего захламленного стола. Обернул книги и тетради, наклеил на них картинки. Стол приведен в такое состояние, как будто сейчас первое сентября!

К вечеру он также заметил, что с курением у него стало лучше: раньше о нем думал все время, а последние дни забывает.

Вообще вопрос с курением у нас возникал уже несколько раз. Первый раз было так уйдя на работу я неожиданно вернулась за чем-то и застала его курящим на балконе. Другой раз обнаружила, что он ушел, хотя и собирался быть дома все утро (обычно он уходит гулять, когда возвращаются из школы его друзья). Почувствовав недоброе, я пошла к табачному киоску, а он там уже засовывал в карман пачку сигарет, которую купил для него взрослый парень.

В обоих случаях я воздерживалась от упреков. Выразила только свое сожаление и заметила: «Что, мол, так уж совсем невозможно бросить?» Он ответил, что от курева успокаивается, трудно бросить, «тянет». Посоветовала ему, когда «тянет», сосать леденцы.

Как-то мы засыпали (сейчас он спит в моей комнате), я уже задремала, вдруг он будит и говорит: «Ну как мне бросить курить?» А сегодня он кашляет, я перебираю причины, где он мог простудиться – а он замечает: «Это оттого, что я стал меньше курить. Папа про своего отца рассказывал, что когда тот бросал, то очень кашлял и даже комки черные отходили».

Так что и здесь становится вроде бы лучше. Он очень «лепится» к нам. Перебрался спать ко мне в комнату, пока Виктор в больнице. Раньше я лежала с ним, пока он не уснет, а потом уходила к себе. Теперь он это дело просек – спит рядом всю ночь, и я кожей чувствую, как это ему нужно. Интересно, Аня, могла бы ты с ним спать, чувствуя его под боком и обмениваясь душевным и физическим теплом? Этот вопрос очень важный, для тебя почти критический. Я уверена, что если ты его вспомнишь маленьким комочком, то тебе легко будет вспомнить и то чувство.

Недавно в одной психологической книжке я прочла: если с неблагополучными подростками начинаешь общаться непривычно для них, не так, как они ждут, а лучше, то их плохое поведение на первых порах даже усиливается. Они как будто испытывают родителей: действительно ли те изменили к ним отношение, или это только уловка? И вот через это обострение всяких нарушений и непослушаний приходится проходить, набираясь мудрости и терпения.

Совет этот мне очень помогает. Бывает, привычные чувства раздражения, гнева или отчаяния готовы нахлынуть, но тут вспоминаешь: ведь испытывает же тебя, а сам с тоской ждет любви – и тогда во мне действительно что-то сдвигается к лучшему. Приходит в голову мысль, что дети мудрее и тоньше, чем мы порой о них думаем. На воспитательной мякине их не проведешь, реагируют только на истинную доброту и помогают нам ее не терять или же находить снова под слоем всяких «шлаков».

Мне кажется, после вчерашнего эксцесса с алгеброй я кое-что поняла в нем глубже.

Во-первых, в его отказах заниматься математикой очень большую роль играют неверие в свои силы и даже отчаяние или паника. Это подтверждается вот еще чем: когда я ходила с ним на уроки математики и помогала найти правильный ответ в темпе работы всего класса и даже с опережением, то он изо всех сил тянул руку, чтобы его спросили и чтобы он правильно ответил. В остальных случаях он сидел в «глубоком тылу», да еще на последней парте.

Я думаю, что математика – это модель многих его переживаний. Получается такая цепочка: неверие в свои силы – отталкивание (ненависть) – сопротивление. За ненавистью и сопротивлением лежит на самом деле горячее желание успеха.

Я вижу главное назначение нас, взрослых, в том, чтобы помочь ему в этих успехах.

Во вторых, я вдруг поняла, что по части развития воли он не просто младше, чем есть, он очень маленький! Я оцениваю его возраст в этом отношении в 3–4 года! Почему? Потому что он так же, как и дети в этом возрасте, ничего не делает из того, что он «должен», «обязан», что «следует», «нужно», даже если дал слово, даже если страдает другой, расположение которого ему важно.

Что отсюда следует? Как с ним быть? Да так же, как с 3-4-летним, все трудное делать вместе, беря на себя половину дела, а то и больше, подбадривая, хваля, прощая провалы, и в это время – разговаривать о разном, слушать его рассказы, его замечания. И знать, что без тебя он будет только играть – и больше ничего. Так это все и получается: если меня нет дома целый день, то он спит, гуляет, смотрит телевизор, слоняется по дому. Все, в чем мы с ним сдвинулись, произошло только с помощью деланья вместе, в дружеском тоне, иногда вперемежку с чтением книжки: страница – пример – страница – пример. Зато он привязался и уже скучает без такого общения. И у него появляется кое в чем уверенность. Делает и такие неожиданные подарки, как вчерашняя уборка стола.

Иногда в поисках того уровня, на котором надо все делать вместе, я спускаюсь слишком низко: какие варежки, или носки, или рубашку надеть, как и что поесть, взял ли ключ, уходя гулять… Тогда получаю замечание: «Ну, я сам знаю». Ну что же, лучше перебрать, чем недобрать в поисках этой границы…

Надеюсь, что свойственная ему живость ума поможет довольно быстро начать многое делать самостоятельно. Но постоянный положительный тон общения ему нужен как воздух, гораздо больше, чем многим детям его возраста…

В свете этого «озарения» я с сожалением думаю о тех часах и днях изоляции, о которых ты нам писала: «Федя совсем отдалился от нас. Часами возит машинки один». В такие часы он точно не растет, не взрослеет, не развивается.

Целую, мама.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Мои письма стали превращаться в трактаты, но я сознательно пишу вам много о Феде и о наших с ним перипетиях.

Сразу обрадую вас: у нас большой прогресс. Позавчера он по алгебре получил «5». До этого, накануне, пришла к нам домой учительница и очень терпеливо и приветливо занималась с ним. Потом они поговорили о том, о сем, она ему призналась, что и ей часто не хочется садиться заниматься трудным предметом и как ей удается это нежелание преодолевать. После этого мы с грехом пополам, через вздохи и гримасы сделали (все-таки сделали!) все домашнее задание. И вот – он вернулся домой с пятеркой. Вчера ходил на геометрию, и вечером мы с ним доказывали теорему, которую задали на следующую субботу. Невиданный прогресс, ведь Федя прежде наотрез отказывался делать какие-либо уроки заранее!

Потом, к вечеру, мы поехали в гости. Я хотела ехать одна, но он захотел со мной – последнее время он все время хочет быть вместе. Например, после ремонта мне нужно было выносить битую плитку из ванны. Время для этого нашлось только около полуночи.

Хотела сначала уложить Федю, но он наотрез отказался – стал помогать, сократив мой труд и время вдвое (по пять раз бегали на помойку с полными ведрами). Зато вернувшись, уже после полуночи почитала ему вслух две страницы Жюля Верна – на большее нас не хватило. Но чтение перед сном стало для нас ритуалом. И даже, как я чувствую, символом – «у меня с бабушкой все идет хорошо».

Так вот, в длинную дорогу в гости (на метро надо ехать 40 минут) он взял учебник биологии, и всю дорогу ее учил и записывал что-то в тетрадку. Это тоже невиданный прогресс – раньше он отказывался брать в метро даже увлекательную книжку («Я лучше подремлю»).

Теперь продолжу о том третьем «открытии» о Феде, которое не попало в предыдущее письмо.

Здесь мне также помогли некоторые психологические сведения. Недавно было обнаружено, что у многих людей существует один ведущий канал восприятия информации, другие же каналы играют второстепенную роль. «Каналы» – это наши зрение, слух, чувство тела, т. е. осязания и движения. Если, например, ведущий канал – зрительный, то человек осваивает мир в основном через зрение. Он воспринимает, понимает, запоминает, воображает и даже мыслит с помощью зрительных картин.

Если человек «слуховой», то он учится в основном на слух, и живет больше в мире звуков и слов. Второстепенный канал бывает настолько слабо развит, что человек (особенно в детстве) не может через него полноценно учиться, приобретать новые знания.

Вдобавок, когда ему плохо, когда он в разладе с окружающими и с собой, он особенно погружен в свои ведущие ощущения, а остальные как бы отключены. Например, если человек «телесный», то он не слышит или плохо слышит «голые» слова. Он, конечно, слышит их физически, но усваивает их плохо.

Так вот, я убедилась, что Федя абсолютно «телесный». Недавно, когда мы с ним представляли, как летим к вам, меня поразило, сколько телесных ощущений было в его рассказе: «летим – тошнит», «засыпаю», «колет уши», «снижаемся – трясет»; в гостинице – «холодно», «есть хочется», взлетаем на кукурузнике – «ж-ж-ж», садимся – «бух-бух, прыгаем по кочкам» и т. п.

После этого мне стали абсолютно ясны его трудности в школе, – то, что он не любит русский и английский языки, зевает при монотонных объяснениях по любому предмету, и особенно глух к воспитательным разговорам. Он очень способен во всем том, что можно пощупать, потрогать, подвигать и самому подвигаться, в крайнем случае увидеть, – но при этом опять-таки подвигаться, показать руками. И так очевидна стала невозможность выводить его разговорами из плохих или разболтанных состояний.

Все это – на фоне его крайней эмоциональной неустойчивости. Бывает, что просыпается с головной болью, и тогда весь день летит «под откос». Но даже если голова не болит, он все равно очень легко сваливается «под откос» от малейшего напряжения в наших отношениях. А поводы для таких напряжений возникают постоянно. Приходится вырабатывать с ним совершенно новый способ общения. Если его обнять – просто так, среди дня, это производит на него очень сильное впечатление: как-то стихает, мягчеет, вылезает из «ямы». Теперь, зная, что может возникнуть напряжение, ищу в телесном контакте выход для себя и для него.

Как правило, он напрягается, когда предлагаешь ему что-то сделать: встать утром, вымыть тарелку за собой, сесть за уроки. Из десяти предложений об уроках на девять следует ответ «не буду» или «не хочу». В школу на индивидуальные занятия тоже отказывается идти.

Опять говорю себе: надо радоваться тому, что есть, – и откатываюсь назад в своих ожиданиях. Опять стараюсь прикасаться к нему, обнимать, вместе что-нибудь делать – из того, что ему нравится, например, читать книжку. Да, предвижу твою возможную реакцию: «Что, так и носиться с ним?!» У меня пока только один ответ: «Да, носиться!»

Спешу отправить. Пока. Мама.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Поздравляю вас с наступающим Новым годом. Все вы много трудились в этом году, и я желаю вам мира на душе и в семье.

Как и раньше, хочу написать о вашем недостающем члене семьи – Феде. Все это время он тоже много трудился, хотя и по-особому побеждая внутренние злые силы – «недуги». Иногда мне казалось, что они буквально корежат его!

Например, в хорошем настроении решает заняться уроками. Расчищает стол в кухне, приносит учебники, тетрадь, смотрит в дневник: что задали. Наступает момент, когда надо раскрыть учебник и начать решать примеры. Тут с ним что-то случается: лицо искажается мучительной гримасой, тело надламывается, вырывается тяжелый стон. Снова выпрямляется, пытается открыть учебник, но в его обложке – как будто сто пудов, опять стон… Когда я такое однажды увидела, поразилась и очень отчетливо поняла, что его сопротивление учебе – это никакая не лень, не злой умысел, не желание «нагрубить» или «досадить». Это вообще – не он!

Можно сказать, что это – плохо осознаваемые силы отторжения всего, что приносит огорчения и травмы. Почти по всем предметам они накопились у него в большом количестве. Причины – ранние неуспехи, ссоры из-за этого, а главное – его совершенно особый склад ума, о котором я уже вам писала. Это восприятие только того, что можно «пощупать», ярко представить и эмоционально пережить; и почти полная неспособность воспринимать все абстрактное: слова, формулы, определения, грамматические конструкции, геометрические теоремы, где порой доказывается очевидное. Там, где можно пойти в обход абстракции, переложить ее на образный, конкретный язык, он способен и талантлив.

Например, выражение: -(–2) = +2 он как-то озвучил так: «враг моего врага – мне друг». Сокращение дробей – числителя и знаменателя на общий множитель он раньше как-то пропустил. Оно ему плохо давалось, что такое общий множитель, вообще было неясно. Мы продвинулись в этом и даже получили удовольствие, пытаясь разглядеть в шестерке и десятке двойку, выделить ее: 2x3/2x5, а потом резко зачеркнуть. Последнее решительное действие– зачеркивание особенно ему нравилось, и нам удалось также повозиться с 15 / 21 и 27 / 15 .

Кстати, это происходило как раз в тот день, когда его «корежило» при открывании учебника, и первый заход с приготовлением алгебры закончился плачевно. Наткнувшись на этот материал в несколько более усложненном виде: 6 2 /3 4 , он не понял, а точнее, отстранился от моего объяснения, захлопнув книжку и тетрадку, гневно сказал: «Не буду» – и ушел катать машинки. Как ни трудно мне было удержаться от уговоров и увещеваний, оставила его в покое. Только спустя несколько часов, уже к вечеру, ласково и приветливо, после каких-то положительных впечатлений, предложила вернуться к алгебре и «совсем немножко, просто посмотреть», «увидишь, что ничего страшного», «давай попробуем, а потом будем…» (что-то приятное). На удивление, согласился, притащил учебник с тетрадкой, мы начали издалека (из пятого класса), повеселились на «резких перечеркиваниях» и т. д. Вот примерно путь, который, много раз повторенный, привел Федю к пятерке по алгебре в четверти. Конечно, к этому надо прибавить крайнюю доброжелательность учительницы…

В таком же примерно стиле приходилось отвоевывать каждый предмет. Например, с русским языком произошла следующая история.

Примерно 3–4 раза он не пошел на индивидуальный урок в назначенный день и час: то «забыл», то «не нашел», то вообще промолчал. Наконец я сбегала в школу, договорилась с учительницей определенно о месте и времени.

Это было не утром, так что Федя уже встал, поел, мог что-то посмотреть в учебнике (но не стал этого делать). Когда подошло время идти в школу, неожиданно отказался. Мои возгласы и расспросы ни к чему не привели. Я пошла к учительнице и снова – как с математикой – попросила прийти ее «хотя бы первый раз» домой. Она долго сопротивлялась, наконец со скрипом согласилась: «Приду к вам через 20 минут». Возвращаюсь домой, сообщаю Феде – гневный взрыв: «Кто тебя просил?! Все равно уйду гулять!» Тут еще и мальчик за ним заходит, ситуация аховая, знаю, что ссориться, резко приказывать нельзя. Прошу, беседую. Уход как-то затягивается, приходит учительница, раздевается, проходит в комнату, Федя мимо нее проскальзывает в туалет и там запирается. Сидим с учительницей 5–10 минут. Как могу, объясняю ей что-то в ответ на удивленно поднятые брови. Иду к туалету тихо объясняю Феде, прошу выйти, чтобы «хоть только условиться», «не заниматься». Выходит. Учительница мягко издалека начинает беседовать на темы «Тараса Бульбы», «Бежина луга» (которые он, оказывается, еще не прочел), говорит о конях, водопое, ночном… Потом подбираются к наречиям. Слава богу, заработало! Условливаются, что Федя походит на русский вместе с классом – по классному расписанию. Он заметно рад: видно, уже осточертело сидеть по утрам дома одному, ничего не делая: «уроки», если мы и делаем, то поздно вечером и только вместе. Один он пока совсем не может побеждать «силы торможения».

Следующая неделя прошла в более или менее регулярном посещении уроков в классе и систематических пропусках индивидуальных уроков. Но все-таки ходил и даже сделал одно большое упражнение после пяти напоминаний. По сравнению с сидением в туалете это была огромная победа, и я искренне радовалась, не скрывая этого. И опять: ни на один провал, ни на одно «не буду», «не хочу», «не сделал», «не прочел» – ни одного критического замечания. Зато каждый маленький успех гремел как «гром победы». Например, однажды на уроке учительница сказала, что ставит ему в уме «5» и что, может быть, скоро поставит ее в дневник. Он радостно мне об этом сообщил, но даже после этого старательно обходил индивидуальные уроки стороной. Наконец нам пришлось уже после окончания четверти идти вместе в школу «выяснять отношения с русским». Договорились, что учительница будет принимать параграфы и упражнения по частям во время каникул.

Ярко разгоревшаяся мечта Феди – «получить три пятерки» (в крайнем случае, пятерки и четверки) по каждому предмету и уехать к вам – привела к тому, что он довольно спокойно согласился с порционными муками по русскому. Это, конечно, не означает, что дело будет идти без потрясений. Но опять же, по сравнению с запертым туалетом, прогресс – как от каменного века к веку паровозов, по крайней мере.

Так обозначился для меня очень ясно еще один путь помощи ему – путь постепенного дожимания. Его провалы и протесты бывают резкими. Я поняла, что в ответ он ждет тоже резкие реакции (не то что ждет, а привык и готов дать отпор). И (признаюсь в который раз) эта реакция очень быстро начинает расти в моей душе. Но уже накопился опыт – гнев и раздражение переводить в огорчение, которое я, кстати, не скрываю. После этого в дружелюбном тоне стараюсь возобновить общение, зачастую совсем на другую тему. И только спустя некоторое время, иногда и через несколько часов, возврат к теме недоразумения оказывается возможным и более или менее плодотворным. Это, наверное, называется терпением (а может быть, терпимостью?).

Аня и Дима! Мне очень хочется передать вам эти находки и переживания, вполне новые для меня самой. Очень помогают мне слова «это не он!», которые говорю себе часто.

А какой же «он»? Часто стал класть голову на плечо, когда сидим на диване и вместе что-нибудь рассматриваем. На ночь просит сделать «домик» из одеяла вокруг головы и плеч и тогда спокойнее засыпает. Каждый день тревожно спрашивает, надолго ли мы уходим, и если надолго, то восклицает: «Какой ужас!» На днях попросил сходить к учительнице физики и попросить, чтобы она была с ним «помягче».

Как-то пришел с многочасового гуляния. До него отказался сходить в магазин. Я в тот день много работала, ходила в магазин, готовила – очень устала. Федя, развалившись на стуле, говорит: «Ох, ноги отваливаются»! На что я ответила: «Меня не очень это расстраивает: у тебя отваливаются от гуляния, а у меня – от работы, так что сочувствовать тебе мне как-то не хочется». Посерьезнел, притих. Поели – мне надо было сходить к знакомым за плафоном. Вызвался помочь. На улице был сильный гололед, страшно было разбить плафон. Он всю дорогу трогательно меня поддерживал, увещевая быть осторожней, заодно шутил, развлекал рассказами. Позже пришел Виктор, я стала кормить его ужином. Он тоже был усталый и охотно принимал знаки внимания. Федя смотрелсмотрел и вдруг говорит: «Дядя Витя, что это вы! Жена о вас все время заботится, а вы – ни ухом, ни рылом!» Виктор так и поперхнулся. А потом мы все долго смеялись, перебирая всякие выражения, вроде «ухом по рылу» или «рылом по уху»… В общем, трогательный «рыцарь», дружба с которым – большая радость, честь и удовольствие.

Чем больше мы так его чувствуем, чем больше растет к нему уважение, тем счастливее он становился. И голова у него болит нечасто. Курение пока довели до полсигареты в день. А вот страхи пока не проходят.

Теперь я хотела бы поговорить с вами немного о другом: для Феди настали критические дни. Я встречаю сейчас знакомых бывших шестиклассников, которые учатся теперь в девятом. Они возмужали, оформились по своим вкусам, ценностям, культурному уровню, кто хочет поваром, кто автомехаником, кто в 10-й класс. Видно, что те, кто не прочел много книг, уже не станут на путь умственных интересов. Уже все случилось!

Федю еще надо вытаскивать из «минусов». Мне почти ясно, что из книг много знаний он уже не получит. Его нельзя винить в том, что он не доберет, и еще более – снижать на этой почве его уверенность в себе.

Он талантлив, трогателен – и бесконечно нуждается сейчас не только в поддержке, но и в культурной помощи. Через год-два уже будет поздно. А без вас жить где-то в другом месте он, как мы все это увидели, не может.

Он, конечно, счастлив, что возвращается к вам. Хочет начать третью четверть уже дома. Передаем его вам со всеми горестями и радостями, которые мы делили с ним вместе.

Была бы счастлива узнать, что вам будет удаваться больше держать его при себе, разговаривать с ним, делиться мыслями и чувствами. И еще… больше обнимать его и делать «домик». Он все поймет и станет вашим верным другом и дорогим ребенком. Тогда и ты, Аня, станешь счастливее. А другого пути я не вижу.

Целую вас всех.

Мама.

Анечка, Дима!

Ну вот, провожаю Федю к вам. Сидим в электричке, едем в аэропорт. Вчера получили ваши письма. Очень вам сочувствуем (Федя говорит «и завидуем»). Действительно, так много тяжелой работы и так мало времени остается на все остальное, а главное, на детей – почитать, поиграть, поговорить.

Федя одновременно и рад, что едет, и немножко грустит, что мы расстаемся. Ему бы хотелось, чтобы и мы ехали к вам со всем хозяйством.

Сегодня много думали и говорили с ним, как бы сделать так, чтобы у вас было поменьше огорчений и ссор.

Решили, что ссоры, конечно, могут случаться. И тогда мы стали думать, как из них выходить. Постарались запомнить, что главное – это не замолкать надолго и не сидеть по своим углам, а вместо этого, когда схлынет первый гнев, постараться, чтобы кто-нибудь заговорил. Ведь во время ссоры каждый думает, что он обижен больше. Можно друг другу сказать, чем обижен. Например, так «Мне трудно слышать такие крики». Или (говорит мама): «Я просто прихожу в отчаяние, когда думаю, что из-за этой алгебры можно остаться на второй год!» После этого можно, как говорят англичане, «сдвинуть головы вместе» и подумать-посовещаться, как выходить из положения.

Мы с Федей решили, что хорошо бы записать правила для родителей. И вот сейчас, сидя в электричке, пишем их вместе. Главный автор – Федя и все слова тоже его (трогательно, что в своем списке он называет себя «ребенком»).

1. Не заставлять ничего делать насильно. Если хочешь попросить что-то сделать, то попросить надо вежливо. Потом надо дать возможность ребенку закончить это дело тогда, когда он хочет: ведь он устает иногда раньше, чем думают взрослые. Совсем хорошо, если ребенок может начать дело тогда, когда он сам решит.

2. Пытаться вообще не повышать голос на ребенка, потому что это вызывает упрямство: «Вот теперь назло им не буду это делать!»

4. Больше доверять самостоятельным решениям ребенка.

5. Хочется, чтобы по вечерам читали книжку. Если перед этим было взаимное недовольство, то перед чтением надо помириться. Тогда можно заснуть без тревоги, а утром проснуться не с гробовым настроением. Кстати, будить хорошо бы шутливо, весело или радостно, а когда с утра от вставания испорчено настроение, то весь день разбит. И тогда трудно делать дела, учиться, и тянет курить. Если же день проходит интересно и дружелюбно, то курево забываешь. Очень успокаивает, если мама или кто-нибудь делает на ночь «домик» из одеяла.

Прибавлю от себя, что Федя – хороший, умный, добрый мальчик. И его у нас все полюбили, даже учителя.

Целую вас всех. Мама.

Мне трудно добавить что-либо к этим письмам. Поделюсь только своими впечатлениями: перечитывая их, каждый раз удивляюсь, какие волшебные изменения могут происходить в наших отношениях с детьми, даже в очень «запущенных» случаях. На первый взгляд, шаги к этим изменениям просты: слышать и слушать, принимать, терпеть, любить, а порой и страдать, не скрывая этого. Но чтобы все это было возможно, приходится отказаться от старого мнения, что воспитывать ребенка – значит, сражаться с его непослушанием. Если уж нам и приходится с чем-то сражаться, так это с трудностями и проблемами ребенка (и тогда мы с ним союзники), но главное – с нашими собственными «естественными» реакциями, ожиданиями и привычками, наконец, с самим духом авторитарной культуры, в которой прожили вот уже три поколения родителей и учителей. Преодолеть это «культурное» наследие в себе, пожалуй, самый тяжкий труд.

Письмо другу на английском о проблемах с родителями

Dear Michael,
Thanks for your letter. You"ve written about a very serious problem.

In your letter you ask me about my friends and my parents" attitude towards them. I"ve got a lot of friends. Some of them are interested in rock music. My parents don"t understand it but they never show their negative attitude. Of course, I"m sure that my parents" opinion is very important because they have got more experience. However, if my parents don"t like my friends, I try to explain them my opinion and we discuss the situation. Sometimes they are right!

Sorry, I have to do my homework. Keep in touch.
Best wishes,
Kaitlyn

[ перевод на русский язык ]

Уважаемый Майкл.
Спасибо за твое письмо. Ты пишешь об очень серьезной проблеме.

В своем письме ты спрашиваешь меня о моих друзьях и отношение моих родителей к ним. У меня много друзей. Некоторые из них любят рок-музыку. Мои родители не понимают это, но они никогда не показывают свое негативное отношение. Конечно, я уверен, что мнение моих родителей очень важно, потому что у них гораздо больше опыта. Однако, если моим родителям не нравятся мои друзья, то я пытаюсь объяснить им свое мнение, и мы обсуждаем эту ситуацию. Иногда они правы!

Извини, но я должен делать свою домашнюю работу. Будь на связи.
С наилучшими пожеланиями,
Кейтлин

На данный момент в России не существует внятно действующей системы помощи подросткам, которые хотят покончить с собой. Рассказать родителям чаще всего страшнее, чем совершить . Друзьям - не у всех есть такие друзья. Просить помощи у школьного психолога дети зачастую не хотят, ведь психолог может рассказать родителям - и так тоже случается. В итоге подростки остаются один на один со своими проблемами, болью, страхом, которые не с кем разделить.

Волонтеры сайта www.nosuicide.ru считают, что статистику суицидов можно изменить. И что сделать это по силам не только государственным службам, но и всем нам. В первую очередь - с любовью относиться к тем, кто рядом. Не пропускать мимо ушей просьбы о помощи, верить, если человек говорит, что ему плохо, стараться помочь самому и обеспечивать помощь профессионалов. А если есть желание, силы, готовность учиться - помогать не только близким.

Lenta.ru опубликовала рассказы подростков, выживших после попытки суицида. Волонтеры сайта www.nosuicide.ru решили написать каждому из них.

Полина, 16 лет, Челябинская область

Моя мама меня ненавидит, обзывает и бьет. Еще моя подруга уделяла мне очень мало внимания, я чувствовала себя одинокой и никому не нужной. Думала о том, чтобы вскрыть себе вены, читала об этом статьи в интернете. Но не могла уйти, не попрощавшись с подругой, и написала ей: «Прощай». Она отговорила меня, и я пообещала ей не вскрываться. Еле удерживалась, но держалась ради подруги. Я с ней никогда не виделась, мы только переписываемся во «ВКонтакте», но у нас есть мечта - когда-нибудь встретиться и вместе уехать туда, где не будет родителей и оскорблений. Но сейчас я сбежать не могу, боюсь маму. У меня есть сестра. Когда она видела, как меня бьет мама, она ничего не сказала.

Вместо вен несколько раз резала себе тело. К психологам и в полицию, конечно, не обращалась. Не хочу, чтобы маму посадили или лишили родительских прав. Я ведь как-никак люблю ее все-таки.

Во время порывов я часто вспоминала моего кумира, Джастина Бибера. Вообще, могу сказать, что очень многие подростки в моменты боли остаются живы только благодаря ему. Они думают о нем и останавливаются, понимают, что если покончат с жизнью, то не увидят его никогда. Они считают себя нужными Джастину.

Если я останусь жива, то я хочу стать певицей мирового масштаба и уехать из России. Тут ужасно, я не люблю Россию, да и не прославишься тут. Пока учусь петь русские народные песни.

Мой городок, где я живу, под Челябинском. Тихий и скучный, очень маленький, где негде провести свободное время, негде гулять. Говорят, религия - решение всех проблем. Говорят, все в нашем мире элементарно: пришел в церковь, тебя благословили, и все прекрасно. Это бред.

Ничего в этой стране не изменится. Суициды - это просто статистика страны. Вечная проблема.

Ответы волонтеров:

Полина, здравствуйте.

Здорово, что в Вашей жизни есть люди, которые для Вас важны. Ваша подруга, или вот хоть Джастин.

Знаете, в Санкт-Петербурге есть Заячий остров. По одной из легенд, когда было наводнение, все животные на этом острове утонули, кроме одного зайца, который нашел какое-то высокое место, пенек на возвышении, на котором он и переждал, пока не сойдут воды. В честь его и был назван остров. Я привез на память из Питера маленькую фигурку этого зайца, и этот образ мне очень дорог. Мне кажется, эта метафора показывает, как порой нам может быть важна какая-то ниточка, кто-то дорогой для нас, с чьей помощью мы можем выдержать трудный период.

А Ваш трудный период обязательно закончится. Вам уже 16. Очень скоро Вы сможете начать строить свою собственную жизнь, в которой Вы сами будете выбирать, с кем общаться и в каком объеме. Строить свое будущее. Совершать ошибки и учиться на них. Любить. Смеяться. Иногда - плакать. И опять любить.

Вадим

Здравствуйте, Полина!

Очень грустно, что мама вас ненавидит и бьет. А вы так великодушны к ней - не обращаетесь в полицию. Я не уверена, что это правильно, ведь эти побои чуть не довели вас до суицида. Да и для мамы, какой бы она ни была, будет лучше встреча с полицией и какие угодно последствия, лишь бы вы были живы. Но решать вам.

А меня встревожило то, что вы знаете - в этих побоях виновата мама, но, тем не менее, наказываете себя. За что? Полина, вы не виноваты в том, как с вами обращается мама. Что бы вы ни сделали в своей жизни - она незаслуженно жестока к вам. Никого нельзя бить и оскорблять. Никто этого не заслуживает.

Вы добрый человек, и я верю, что у вас будет много хороших друзей, и не только в интернете. Потерпите еще немножко. Не стесняйтесь просить помощи и поддержки у людей - столько, сколько вам требуется. Этот период закончится, а дальше - взрослая, самостоятельная жизнь, в которой вы можете жить так, как сами считаете нужным.

Миландра

Анна, 15 лет, Тамбов

У меня никогда не было друзей. Ни в школе, ни дома. Наверное, потому что я очень странный человек, я сама это понимаю. Меня не интересует мода, красивые шмотки, я всегда ношу черные брюки и свитер, не пользуюсь косметикой. Родители меня не понимают, мама все время ругается: «Все девочки как девочки, а ты…» Потом начинает орать на меня за то, что отличаюсь от других. Хотя она, наверное, права. В школе я меньше, чем серая мышка, ни один парень на меня не смотрит, да и вообще меня в принципе не замечают, как будто я и не существую вовсе.

Раньше после школы я только телевизор смотрела, потом мне ноутбук подарили. Там я скачала онлайн-игру - не помню какую - и познакомилась в ней с одним человеком. Ему было 15, и он жил в моем городе. Сначала мы в игре переписывались, потом он предложил встретиться в реальном мире, я согласилась. Я думала, что наконец и мне повезло, я смогу выйти замуж и не буду стареть в одиночестве. Это моя главная мечта - выйти замуж за человека, который будет защищать меня от зла этого мира. Но я ошиблась. После третьей встречи, после кино, он написал мне, что разлюбил, намекнул, что у меня никогда не будет парня. И ведь он прав: я уродина, на мое лицо без страха не взглянешь, и фигура уродливая, неправильная осанка.

Вот тогда-то я и решила из жизни уйти. Я и раньше об этом думала, но как-то не решалась, страшно было. Но я поняла, что жить еще страшнее, лучше уж умереть и стать наконец свободной. Не видеть этой долбаной, с детства ненавистной школы с одноклассниками, которые думают только о себе, не видеть этого предателя, который - наверняка из-за [моей] внешности - понял, что ему такая страшная жена, как я, не нужна.

Сразу же после этого меня в школе подставили, кто-то подписал чужую тетрадь моими инициалами и сдал учителю. Тогда я поднялась на последний этаж школы и залезла на окно. Этот способ я продумала уже давно, другие способы самоубийства не годились: резать вены больно, таблетки - неэффективно, броситься под машину - у водителя проблемы потом будут. Но меня сняла с окна учительница русского. Потом были разговоры с администрацией школы, в которых мне говорили, что мой поступок плохо повлияет на репутацию школы.

Какая-то жалкая репутация их жалкой школы им была важнее жизни человека. Ненавижу их. И школу эту ненавижу. Был разговор с мамой, в котором она-таки смогла отговорить меня от самоубийства. Родителей мне стало жалко, и бабушку, она старенькая - не пережила бы. Но жизнь свою я по-прежнему ненавижу. И людей ненавижу. Хотя нет, буду точнее: ненавижу молодежь. К маленьким детям и пенсионерам нейтрально отношусь, а вот всех молодых лютой ненавистью ненавижу, и себя в первую очередь.

Ответы волонтеров:

Анна, хорошо, что Вы остались живы. И что мама сумела помочь Вам. А вот администрация школы и в самом деле проявила какое-то потрясающее бездушие… Если действительно они так чувствуют, их жаль. Ведь бездушие - это значит, душа выжжена, почти мертва… Но, правда, может быть, они только от растерянности Вам так говорили. Не нашли, что сказать более толкового. К сожалению, это нередко встречается. Зато учительница русского, которая Вас сняла с окна - молодец. Представляю, как она испугалась… и всё же решилась попытаться Вас остановить, и сумела это.

Анна, судя по тем жестоким словам, которые Вам написал тот парень - наверно, что-то его сильно зацепило, заело. Может быть, что-то пошло не так, как он рассчитывал. Вот он и захотел Вас тоже задеть, отомстить, отыграться на Вас…

И ещё. Анна, я хотела бы Вам сказать, что Ваша мечта сбудется, что Вы найдёте человека, который Вас всегда будет защищать… но скажу немного иначе: уверена, есть достаточно большие шансы, что Вы встретите человека, которому захочется защищать и оберегать Вас.

Ренате

Здравствуйте, Анечка!

Очень тронуло Ваше письмо. Знаете, очень часто люди, которые потом становятся КЕМ-ТО, кого любят, ценят, уважают, в детстве, а особенно - в отрочестве, сильно отличаются от других.

Даже многих кинозвезд в детстве считали уродинами… Например, Джулию Робертс.

Вы написали, что Вас не интересуют мода и шмотки, но не написали, что Вас интересует. Ведь наверняка Вас что-то увлекает?

А черный цвет? Многие очень элегантные женщины одеваются именно в черный. Достаточно превратить это в СВОЙ СТИЛЬ. Например, подобрать к черным брюкам и черному свитеру красивые аксессуары, скажем - ярко красные, или белые. Это не займет много времени, если Вы не любите уделять время внешности. Осанку тоже достаточно легко исправить, не обязательно ходить в спортзал и часами тренироваться, достаточно подобрать правильные упражнения и заниматься хотя бы минут 10–15, зато ежедневно, регулярно.

А уродливых лиц не бывает, бывают - скучные. Если у человека загораются глаза - живой взгляд освещает любое лицо. От чего у Вас горят глаза, Аня?

Мария-Вита

Анна, то, что Вы не такая, как все, это, на самом деле, огромный плюс, только не все Ваши сверстники это понимают. Вы - как Гадкий утенок из сказки, который обязательно станет прекрасным лебедем. Вам только нужно найти себя - свой стиль, профессию, которая будет приносить радость, свои увлечения. Подумайте, чем Вам хотелось бы хотелось заняться, чему научиться, что узнать. Кроме телевизора и сетевых игр есть множество интересных занятий, среди которых обязательно найдется то, что Вам по душе. А заодно найдутся и друзья, разделяющие Ваши интересы, и человек, которому будете нужна именно Вы - такая, как есть.

Артанис

Валерия, 17 лет, Челябинская область

Многие воспринимают меня [как] сексуальный объект. Объясняют это тем, что их возбуждает моя скромность и недоступность. Даже деньги предлагают. А я не такая, я любви хочу, а не секса.

Самые пиковые моменты тех дней часто всплывают, мне очень стыдно до сих пор. В моменты, когда хочешь убить себя, жалость к себе подавляет всякий здравый смысл. Тогда ты не думаешь о близких и о том, что в их сердцах навсегда можешь прослыть эгоисткой.

Все началось из-за несчастной любви. Кроме нее меня ничего не беспокоило. Я девочка наивная и доверчивая, ужасно быстро привыкаю к людям. Общалась с мальчиком, а он меня доводил до слез каждый день. Пьяный приходил, оскорблял, иногда даже сил встать не было, сидела на полу и плакала. Я не выдержала. Дождалась, когда никого не было дома, набрала таблеток, не задумываясь о названиях и предназначениях, и выпила все разом.

Когда поняла, что натворила, то позвонила подруге, а та - моей матери. Так и откачали. Мама почти не ругала, жалела. Большинство подростков подвергают себя суициду, только чтобы привлечь внимание. Ведь человек, который действительно хочет положить всему конец, никогда никому не расскажет о своих замыслах, иначе его начнут отговаривать.

Потом я встретила еще одного мальчика, но его забрали в армию. Я обещала его ждать. За то время, пока он был в армии, меня несколько раз пытался изнасиловать его брат. А мой армеец звонил и унижал, говорил, что я изменяю ему. Я дождалась его, он пришел ко мне пьяный, провел со мной ночь и бросил. Вот что я могу сказать о появлении в моей голове мыслей о суициде.

Ответы волонтеров:

Валерия, здравствуйте.

Да, очень грустно то, что Вы пишете. Даже читать об этом тяжело, больно, а уж каково было пережить… Но ведь Вы уже пережили это, справились. Это уже позади. Это прошло. И в Ваших силах не допустить, чтобы когда-либо ещё в Вашей жизни случилось подобное.

Может быть, сейчас Вам трудно в это поверить, и тем не менее - далеко не все мужчины такие, как те, кто обижал Вас и кто сейчас видит в Вас сексуальный объект. У многих скромность и недоступность женщины вызывают не возбуждение, а искреннее уважение. Такую женщину ценят. А те, кто возбуждается… это, пожалуй, их проблемы, а не Ваши. Пусть они эти проблемы сами и решают, как знают; есть же способы снять сексуальное напряжение. А Вы тут ни при чём. Только, наверно, и в самом деле лучше от таких мужчин держаться подальше.

И ещё вот что хочется сказать Вам, Валерия. Наверно, если бы Вы покончили с собой, Ваша мама не стала бы считать Вас эгоисткой. Ведь, когда Вы совершили попытку самоубийства, она не осуждала, а жалела Вас. Но трудно даже представить, как ей было бы больно, если бы Вас не удалось спасти…

Ренате

Добрый день, Валерия!

Очень сочувствую Вам! То, что Вы пережили - это ужасно. Я понимаю, что боль очень сильная, раз она вызывает мысли о суициде.

Наверно, можно не ходить в те компании, в которых готовы, как Вы пишете, «деньги предлагать». Если среди Ваших друзей есть такие, которые хотят от Вас только секса, то с такими лучше распрощаться и завести новых, более интеллигентных, более высоких в плане развития друзей.

Не думайте, что то, что случилось с Вами - произошло только с Вами. В мире каждый год тысячи женщин сталкиваются с насилием. Можно поискать в интернете сообщества тех, кто пережил насилие. Не замыкайтесь в себе, не стыдитесь того, что с Вами произошло. Расскажите о своей проблеме не только маме, желательно найти психолога в своем городе, чтобы он с Вами поработал.

Я понимаю, что Вам сейчас невыносимо больно. И все Ваше внимание направлено только на боль. Это как когда ударяешь случайно молотком по пальцу, и все внимание сосредоточено на боли в пальце, и создается ощущение, что нет ничего кроме этой боли. Ваша боль не может существовать вечно. Взгляните вокруг. Вы тоже можете ощутить радость жизни, как и другие люди. Вы поступите в университет. В Вашу жизнь войдут новые люди, она наполнится новыми событиями и впечатлениями. И Вы сможете изменить Вашу жизнь к лучшему!

Николай

Здравствуйте, Валерия!

Очень сочувствую вам… Оскорбления, попытки изнасилования - это вовсе не мелочи. Нельзя позволять так обращаться с собой. Кто бы этот человек ни был, как бы он вас ни обвинял - такое поведение недопустимо, даже если речь идет не о доброй и доверчивой девочке, а о закоренелом преступнике.

В такие моменты, мне кажется, важно не отвлекаться на жалость к себе или на попытки вразумить того, кто так недостойно с вами обращается, а срочно убегать в безопасное место, себя спасать. Ради себя, ради мамы, ради будущей настоящей любви, которая обязательно случится, я верю. Потому что такой светлый человек как вы, безусловно, достоин уважения и любви, а в будущем - семьи с хорошим человеком, который будет о вас заботиться.

Отдельные слова благодарности вашей маме, что пожалела вас, а не начала ругать. Наверное, у нее доброе и понимающее сердце. Берегите себя и ее.

Миландра

Петр, 15 лет, Москва

Я как-то давно написал своей знакомой о помощи, вот это письмо: «Я никому не нужен кроме своей семьи, раньше мне нравилось одиночество, но у меня были друзья, а теперь их нет, а с людьми, с которыми я общаюсь сейчас, мне некомфортно, мне тоскливо и грустно, раньше у меня были мечты и я видел свое будущее, теперь я чувствую, что я серая масса и будущее у меня не отличается от будущего других, я не выхожу больше на улицу, хожу в школу и иногда делаю уроки, смотрю сериалы, но даже это надоедает, и я иногда просто лежу на кровати и ничего не делаю, думаю о своей смерти, но я не смогу это, покончить с собой».

На тот момент у меня была , я хотел наложить на себя руки, ничего не осознавал, но сейчас эта история даже забылась, я это пережил, и у меня все хорошо. Как радуга после грозы. А что помогло? Начал больше учиться и читать, отвлекся на подготовку к экзаменам.

Ответы волонтеров:

Пётр, здравствуйте. Какое точное и яркое сравнение Вы нашли - радуга после грозы. Приятно узнать, что гроза в Вашей жизни миновала, что Вы смогли пережить её. Думаю, Ваш опыт поможет и другим поверить, что серые тучи над головой - это не навсегда. И действительно, зачастую продержаться в трудный период помогают обязанности, которые нужно выполнять, работа, которую нужно сделать. Мне вспомнилась старинная пословица: «Помирать собирайся, а хлеб сей». Вы пишете, что стали в то время больше читать. Да, чтение - хороший способ отвлечься от душевной боли, а значит - ослабить её, чтобы легче было с ней справиться.

Ренате

Здравствуйте! Восхищаюсь тем, что вы в одиночку пережили такое!

Мне захотелось к сказанному выше добавить пару слов (может быть, не столько для вас, Петр, сколько для тех, кто сейчас находится в подавленном состоянии: мы все часто недооцениваем депрессию, а ведь эта болезнь может угрожать жизни. Как же так получается, что из-за малейшей физической травмы мы бежим к врачу, а в ситуации, когда душевная боль нестерпима, и человек готов пойти на все, лишь бы ее снять, мы ничего не предпринимаем? Напоминает несмешной анекдот: «- От чего умер ваш отец? - От гриппа. - А, ну ничего страшного».

С этим состоянием можно и нужно что-то делать. Искать помощи везде, где это возможно. Когда болит тело - мы принимаем обезболивающее. Никому в голову не приходит страдать, когда есть лекарство. От депрессии тоже лечат.

Удачи вам!

Миландра

Елена, 16 лет, Томск

Меня не покидает мысль о том, что гораздо проще опустить руки и избавиться от всех забот путем суицида. Гораздо сложнее жить и бороться за жизнь. Ведь все преграды даются не с целью унизить, морально уничтожить человека, а с целью сделать нас сильнее. Но я это поняла только после нескольких попыток суицида. Не хочу их описывать. Скажу только, что это больно, противно, а потом еще и страшно.

Из-за чего и почему? Я неформалка. Панк. Слушаю панк-рок, у меня небольшие «туннели» и волосы разноцветные. Предпочитаю общаться с обыкновенными людьми, потому что сложно найти друга-неформала, который не алкоголик и не наркоман. Еще многие панки просто не понимают моего эмоционального характера, для них панк - это не свобода, а нажраться. В общем, из-за моих взглядов возникали конфликты среди сверстников, большинство из них очень консервативны и не принимают «не таких», как они. Случались ссоры, оскорбления, даже драки. Были еще семейные обстоятельства, но о них говорить не хочу.

Тогда я думала, что меня никто не ценит и во всем мире нет места для меня. А оказалось, что у всех есть куча любимых людей, а мир устроен так, что места хватит всем.

Ответы волонтеров:

Здравствуйте, Елена.

Вы знаете, мне почему-то кажется, что самый сложный период в Вашей жизни уже пройден. Вы были, образно выражаясь (а может, и не образно), в самых глубинах ада, но Вы выплыли. Вы справились. Теперь Вы знаете, что это больно, противно, а потом еще и страшно. Но это в прошлом, и это Ваш опыт. Возможно, как раз благодаря этому трудному и страшному опыту Вы сами пришли к выводу, что, как Вы пишете, все преграды даются не с целью унизить, морально уничтожить человека, а с целью сделать нас сильнее.

Конечно, всегда есть соблазн сдаться. Это проще, это не требует ни мужества, ни силы, ни целеустремленности. Но мне кажется, что это было бы каким-то предательством себя - новой. Предательством той Лены, какой она стала, пройдя через все сложности, через всю боль и страх, через все глубины ада. И я уверен, что новая Елена справится и с этим.

Грустно было читать, что Вас, как я понял, не понимают ни «консервативные» сверстники, ни «неформалы». Для одних Вы слишком неформальна, для других слишком культурна. При этом, я совершенно согласен с Вами, что на этой планете места хватит всем. Всегда можно найти тех, кто будет Вам близок. Встретить их можно в самых неожиданных местах, порой там, где совсем не ожидал. И в этом - одно из удивительных свойств мира, в котором мы живем.

Вадим

Здравствуйте, Лена!

Вы правы: иногда кажется, что суицид кажется проще, чем жизненные мучения, непонимание родных, одиночество и т. д. Но оттуда еще никто не возвращался и не рассказывал, как оно там. Вы вот говорите, что у черты этой страшно… И я вам верю.

Впрочем, по доброй воле туда никто не идет. Вероятно, ваша боль была настолько сильной, что вы не могли больше терпеть… Не знаю, искали ли вы помощи у своих родных и друзей, и возможно ли было вообще ее там найти. Но мне кажется, что когда очень больно, когда так нестерпимо больно, то нужно ломиться во все двери без страха. В этот момент вы боретесь за свою жизнь, за жизнь маленькой девочки, которой вы были когда то, у которой наверняка были мечты и огромное желание жить. Возможно, это пафосно и банально звучит - но Лен, кто эту хрупкую девочку защитит, кроме вас? Кто настолько хорошо знает, почему в этом мире должно быть место для нее?

В 16 лет ярлыки значат больше, чем люди, к сожалению. Назвался неформалом - жди стереотипного отношения (это про «нажраться»). Но чуть позже это проходит. Надеюсь, теперь у вас много настоящих друзей, и что они вас очень любят. Удачи вам, Лен! Если вдруг будет непросто (я очень надеюсь, что не будет) - заходите к нам на форум.

Миландра

Никита, 16 лет, Тверь

Одноклассникам нет дела до меня, а мне - до них. У меня свой менталитет и свое мифологическое мировоззрение. Я как бы живу своей жизнью. Поэтому и с учебой плохо. Я считаю, что существуют два мира. Наш и Астрал. В Астрале живут как люди, так и мифические существа: эльфы, големы, маги, драконы. Сейчас там идет война. После смерти человека в нашем мире анализируется его характер, черты, поведение, телосложение. И выводится существо, которым он родится в Астрале. Я готовлюсь туда.

Мои родители меня не понимают, для них главное - работа. Когда к этому всему добавилась неразделенная любовь, я перестал есть, не выходил из комнаты, сидел тупо за столом. И вот, когда никого не было дома, я привязал скакалку к шведской стенке, завязал петлю и решил повеситься. Но сработал, видимо, инстинкт самосохранения, руки сами развязали узел. Но я сразу же взял ножик, зашел в ванную и полоснул пару раз по венам правой руки. Потерял сознание от потери крови. Очнулся в больнице. Спасла меня сестра, которая пришла раньше времени с учебы и вызвала «скорую». Сейчас от ран остались только красные полосы. Больше вскрываться не хочется.

Ответы волонтеров

Здравствуйте, Никита!

Это замечательно, что Вы живы, и Вам больше не хочется вскрывать вены. Все мы готовимся «туда», но торопиться «туда» - огромная и непоправимая ошибка, ведь если бы то, как мы живем здесь, было неважно, то и никакого «здесь» бы не было, а было бы сразу «там». Люди испокон веков гадают, что же будет «там», и никому это доподлинно не известно. Вдруг Вы, попав туда в Ваши 16 лет, обнаружите, что не успели узнать об этом мире чего-то очень важного, да и опыта, который там ценится, не успели набраться?

Видимо, Вы наделены богатым воображением, и внутренний мир для Вас на данный момент важнее внешнего, который кажется скучным и бесцветным. Тем более, если никто Вас не понимает и не разделяет Вашего мировоззрения. Но внешняя жизнь во многом будет такой, какой мы ее сделаем. Вы можете сделать повседневную жизнь яркой и увлекательной, если, например, постараетесь найти единомышленника или даже соавтора Вашего мира.

А читали ли Вы Толкина, первопроходца в мире, похожем на тот, что Вы описываете? Во всяком случае, благодаря ему никто уже не считает эльфов маленькими крылатыми цветочными человечками. Если Вы уже читали «Властелина колец» и «Сильмариллион», то постарайтесь прочесть биографию Толкина. Удивительно, что он никогда не говорил, что сочиняет или придумывает мир Средиземья, он считал себя исследователем, который выясняет, как оно было. И на это у него ушла вся жизнь, очень яркая и плодотворная не только в сфере мифотворчества. Может быть, Вам стоит относиться к миру Астрала так же?

Артанис

Никита, здравствуйте. Хочу кое-что добавить: если мир Астрала существует, то вряд ли самоубийство - подходящий способ туда попасть. Вряд ли оно позволит родиться там достойным и полезным существом.

Ренате

Здравствуйте, Никита!

В Астрале такая насыщенная жизнь… Думаю, она здорово отвлекает от того, что происходит в нашем мире, и от этого могут быть проблемы с учебой. Но вот что получается: если жизнь состоит из двух этапов, то получается, что первый этап - этап реальной жизни в нашем мире - вы толком не проходите, так как погружены в Астрал. Получается, вы не соблюдаете правила? Что же будет, когда придет время Астрала? Будете постоянно наведываться в земную жизнь? Но тогда получится, что вы опять не будете полностью ни здесь, ни там. Вдруг это плохо влияет на организм?

Предлагаю вам такой вариант: подумайте, как вы можете прожить эту жизнь в нашем мире так, чтобы улучшить свою будущую жизнь в Астрале. Наверняка эти две жизни - в нашем мире и в Астрале - взаимосвязаны и влияют друг на друга? Стоит подумать, как вам хочется эту жизнь прожить и что хочется в ней поделать. И начать потихоньку реализовывать этот план. А Астрал пусть займется вами тогда, когда сам посчитает нужным. А то вдруг вы еще не готовы? Оставьте это естественному процессу перерождения.

Жаль, что родители вас не понимают. Я не знаю, какие они, и какова степень непонимания между вами, но мне кажется, что никогда не будет лишним попробовать наладить отношения еще раз. И еще раз. С любовью, по-доброму. Против любви и искренности в этом мире мало какая работа устоит…

Если будет трудно, и захотите поговорить - приходите на наш форум.

Миландра

Илона, 16 лет, город неизвестен

Меня изнасиловал мой отчим, который вернулся после 22 лет в тюрьме. Я его в первый раз видела, конечно. Сначала он только приставал ко мне, потом начал избивать. Однажды я пришла домой, а он был там. Посмотрел сквозь меня стеклянным взглядом, который я запомню навсегда. Я испугалась, но легла спать. Потом почувствовала сильную боль и поняла, что у меня связаны руки и закрыт рот. Он меня изнасиловал и выгнал из дома. Мать тогда ничего не сделала, хотя знала. Ничего не хочу о ней говорить. Отчим куда-то уехал, мама знает, куда. Я в милицию заявление писала, найти его не трудно, но я слишком поздно обратилась, доказать ничего невозможно. Но мне тогда было не до того, я ведь такое пережила.

Попыток самоубийств было много. Иногда спасали знакомые - даже сами руки зашивали, иногда в реанимации.

Сейчас я мечтаю о том, что смогу нормально спать. У меня есть только одна подруга, но она живет очень далеко, в другой стране, но важнее нее у меня нету никого на свете. Без ее поддержки я, наверное, с ума сошла бы давно.

Могу сказать, что в этом мире ничего хорошего я не нашла. Людей я боюсь. Особенно мужчин.

Ответы волонтеров

Здравствуйте, Илона.

Сочувствую Вашей ситуации. Так больно читать, о том, что Вы пишете - когда вред приносит человеку кто то, кто должен быть родным и близким. Думаю, что в такой ситуации, в которой оказались Вы можно чувствовать злость и беспомощность. Злость на отца, который так поступил и на мать, которая знала, но ничего не сделала. И беспомощность от того, что это произошло и никто этому не воспрепятствовал и не понес за это наказание. После такого сложно приходить в себя, думать как жить дальше и спокойно засыпать по ночам.

Как хорошо, что в мире все же есть люди, которым Вы доверяете, которые Вас поддерживают, несмотря на расстояние.

Вы говорите, что в этом мире Вы не нашли ничего хорошего. Подумайте, всегда ли у Вас была эта мысль? Еще мне кажется, что Ваша подруга - хороший человек, наверняка ей будет плохо, если Вас не будет.

В любом случае будем рады продолжить общение с Вами и оказать поддержку на нашем форуме.

Здравствуйте, Илона!

Очень сочувствую Вам, слышу из письма, как больно…

Но посмотрите, Вы пишете только о настоящем: сейчас только одна подруга, которая живет далеко, и не получается спать…

Вспомните, что Вас радовало до пережитого насилия: какие-то занятие, вещи, даже просто - вкусная еда? Ведь можно опереться на это и сегодня.

А если представить себе, что Вы снова начали хорошо спать и появились силы что-то делать? Хочется чего-то? Например, поехать к подруге. Что для этого нужно? Это ведь вполне реально: можно выучить язык, найти программу обучения…

Чем Вы занимаетесь, чему учитесь? Вам это интересно?

Будем рады продолжить общение с Вами на нашем форуме.