Что у девушек под юбкой? Или зачем мы носим мини юбки.

Модные колготки способны преобразить образ, добавив ему строгость, яркость, провокационность. В общем, выбирайте варианты на свой вкус.

Как матовые, так и с лайкрой, придающей поверхности лёгкий отблеск. Это актуальный вариант для поклонниц строгого классического стиля или тех, кто вынужден соблюдать суровый дресс-код. В этом сезоне дизайнеры предписывают носить такие колготки с коротким , юбкой или шортами и чёрной обувью из лакированной кожи.

Что купить

Ещё один способ сделать яркий акцент в строгом классическом . Актуальнее всего цветные колготки смотрятся на фоне монохромных вещей традиционных сдержанных оттенков: чёрного, белого, серого, бежевого, тёмно-синего. А вот рифмовать красные, синие, жёлтые, зелёные модели с не менее яркими вещами - тренд в целом приемлемый, но несколько устаревший.

Что купить

• Ярко-розовые колготки с глянцевым финишем 90 DEN ASOS, 290 рублей →

Очень провокационное решение. Тем не менее востребованное. Колготки с леопардовым (самый популярный вариант) принтом носят как с монохромной одеждой, так и в ярких комплектах. А ещё они заняли место популярных в прошлом году сетчатых под рваными джинсами. Выглядит, скажем так, опасно. Рискнёте?

Что купить

Белый - новый чёрный. Несмотря на этот актуальный модный тезис, колготки белого цвета тоже во многом провокационны. Хотя бы за счёт того, что подчёркивают (если их форма вам не очень нравится, от белого лучше отказаться) и легко пачкаются. Впрочем, есть компромиссный вариант: носить белые колготки под высокие сапоги или с гетрами. А вот с рваными джинсами этот вариант не очень сочетается.

Что купить

Свежий вариант для тех, кто ещё не готов отказаться от классического стиля, но устал от излишней суровости. Горошек может быть любым: светлее и темнее основного фона, мелким и крупным, совершенно плоским и объёмным, выпуклым. Учитывая дизайн, такие модели носят с короткой или шортами, так что для настоящих холодов они вряд ли подойдут.

Что купить

Тот самый случай, когда колготки сдержанного цвета становятся ярким акцентом, приковывающим внимание. Носить их с юбкой и туфлями или сапожками - решение для смелых девушек, готовых к тому, что их ноги будут рассматривать все. Более компромиссный, но не менее яркий вариант - ажурные колготки под модные рваные

Юбка справа, юбка слева,
Ах, как хочется налево!
Взгляд нельзя прям оторвать,
Так хочу вас всех обнять!

Ножки цокают, гарцуют,
Душу так мою волнуют.
Ах, маячок туда-сюда,
Знать, созрела ягода.

Припев.
Ягодка моя, я ищу тебя.
Ягодка моя, так хочу тебя.
Ягодка моя, спела и сочна.
Ягодка моя, я найду тебя.

Я мужчина как мужчина,
Очень девушек люблю,
Я ценю в них те отличья,
Что волнуют кровь мою.

Вновь весна в душе клокочет,
Хочет, хочет, хочет, хочет.
Выбор есть большой...

По губам блюз проходит улыбкой,
Открываются настежь глаза.
Поцелуй приковал сладкой пыткой,
И свободу для рук развязал.

Шёпот ласковых вздохов струится,
Прикасаясь словами в ответ.
Ляжет свет на красивые лица,
Подглядев их счастливый момент.

Любимая юбка - ведь это полдела.
Любимую юбку опять я надела.
Сидит моя юбка на мне как влитая.
И в ней я уже абсолютно другая.

Припев.
Тебя надеваю, везде успеваю.
Ах, юбка - юбчонка, смешная девчонка,
Тебя надеваю, о милом мечтаю.

С весёленькой блузкой я юбку надела,
Смотрю на себя - я теперь королева.
Конечно, красивой бываю всегда,
А в юбке любимой - я просто звезда.
Припев.

К юбчонке моей прицепились кармашки,
Внизу распустились...

Осин оранжевые юбки,
Берёзы в жёлтых кружевах оборки
Контраст темнеют ели рядом,
Они кружат осенним вальсом,

Своих одежд торжественным
Парадом. Леса похваставшись
Своим нарядом одежды скинут
Дружно все, прозрачные наденут

Покрывала из веток серой кисеи.
А листья оранжевым ковром
Укроют корни, землю и тропинки.
А ветер будет этаким «нахалом»

Подхватит листья и в речку швырнёт!
И поплывут они по водной глади,
Навеки попрощавшись с долом,
Прибьёт волной их к тихой заводи...

Милая моя женщина!
Нежный чертёнок в юбке!
Радугой ярко расцвечена
Каждая наша минутка!

Сводишь с ума чертовщинкой!
Дико глазами сверкаешь!
Кажется небо с овчинку!
Молнии взглядом бросаешь!

Счастье моё ты простое!
Лишь для меня сверкай!
Тайну свою я открою:
Ад - ты! Но ты же и рай!

Любишь, славная, ну что ж,
Так люби же вволю!
Под плащом ко мне идёшь
По цветному полю.

Брызжет дождиком трава
Брызгами под юбку.
Прямо в поле мне дала,
Вешняя голубка.

Приласкал да повалил
На пиджак с рубашкой.
Как из вёдер ливень лил
Поломал ромашки.

Провалялись в поле час
Мокрою весною.
Ах, какой был сладкий раз!
Яблочной порою.

Что ж рубашку выжимать?
Брось её в марену.
С неба радугу б достать
Солнечную вену!

Без плаща идём домой
По цветному полю...

В первой строфе ты сняла пальто,
Обувь небрежно швырнула в угол,
Шарфик мелькнул – я узнал о том,
Как хорошо тебе с милым другом…

Пуговиц блеск и летит жакет,
Юбка сползает дуэньей строгой –
В третьем катрене – в гамаке –
Ты удивляешь меня и Бога.

Ближе к развязке – бретелек визг!
Выпуклость мыслей приносит радость;
Ты не стесняешься и на бис –
На пол роняешь гипюр от Прада.

Молодо-зЕлено, молодо..,
чем утолить чувство голода...
Взрывами ритмов несносными,
татуировками пёстрыми.

Разными штучками стильными,
мышцами крепкими сильными.
Новыми модными юбками,
сочными красными губками.

Чувствами первыми чистыми,
русой копною, волнистою.
Ярких эмоций фонтанами,
да поцелуями пьяными.

Непокорёнными пиками..,
в радости громкими криками.
Просто тусовками свойскими,
даже делами геройскими.

Лучшими в мире рассветами,
и полевыми букетами.
Бешеной...

О количестве и качестве, весьма противоречивых.
Ван Ли-чжу.

Господи, как я, будучи студентом, не любил этот день. Нет, школьником-другое дело. Тогда ближе и улыбчивее становились учителя и даже строгий Яков Павлович, наш директор, ветеран Великой Отечественной.

Но студентом, увольте. Вместо двух дней отдыха в родной провинции, формальные лица наших комсомольских вожаков и запах солдафонских портянок в общаге. Да, хоть и студенческое житие, но от казарменных уставов и ароматов, увы, никуда.

Знали бы мы тогда, что пройдет много лет и этот день станет будним и серым. И лишь небольшая кучка ностальгирующих все так же упорно будет верить или делать вид, что "оковы рухнут и свобода..."

Другое дело тремя днями ранее. Четвертое ноября, Театральная площадь, тысячи празднующих. Веселье и песни.

Но Бубо настоял именно на Седьмом Ноября. Мол, я хоть и чучело, но ровесник революции. Мне тоже сто один год. Ну, ладно, как скажете, Краснокнижник вы наш. Да, мой Бубо -чучело филина, бывший школьный экспонат, безжалостно выброшенный на помойку времени.

Впрочем, как думаю, и мы все, чуть ностальгирующие по временам стабильности и за-стоя.

Нет, надо внести чуточку креатива. Перед походом к месту сбора пишем с Бубо свой лозунг.

ДЕПУТАТ МАКАРОВ! ГДЕ НАЛОГ НА ЧУЧЕЛА?!

Бубо нравится. Смотрит своим стеклянным глазом на неровные буквы. Надо, надо вносить мзду за содержание этих чучел. Аллегорически выражаясь, тоже.

А вот и место сбора демонстрантов. На фоне красных стягов и бантиков наш плакат выглядит убого. Но полицейский заинтересовался, сфоткал. Зачем, спрашивает его стоящая рядом интеллигентного вида женщина. Удивительно, полицейский не расценил вопрос как нападение на гвардейца. Он даже показал нам, снимаю только плакаты. Точно, на кадре нам с Бубо не видно. Бубо даже клюв повесил. Мол, так хотелось попасть в полицейские сводки. Обойдешься, сказал полицейский и присоединился к своим коллегам.

Под песню Цоя жиденькая колонна демонстрантов начинает движение от цирка к театру. Главный проспект и без того нагруженный впечатлениями, весьма равнодушно встречает осколок социализма. Зачем, когда можно посидеть в уютном кафе, выпить чашечку "кофэ"

А полицейские молодцы. На перекрестках, хоть и зажигается красный свет, становятся регулировщиками. Мол, проходите, товарищи, спокойно, Мара Багдасарян не прорвется.

Через полчаса нас встречает Театральная площадь. Вернее, ступени театра оперы и балета. К памятнику Вождя не пройти. Там торговые павильоны. Может и к лучшему. Уж слишком ничтожно число собравшихся по сравнению с монументом Вождя.

На театральных "подмостках" экран с выступающей в ГД Р Алимовой. Виртуальность сменяется реальностью. Ораторы клеймят "либерастов" и их приспешников.

Нам с Бубо становится как-то неуютно от этой агрессии. Мы-то хотели обратиться к законодателю с конкретным предложением, а тут "вставай страна огромная".

Потихоньку, свернув плакатик, покидаем митинг. Театральные подмостки редеют.

И лишь дух Великого Сталина фимиамом поднимается к гипсовым юбкам двух Муз, что восседают на театральном фронтоне.

Послесловие.

А вот праздничный салют, судя по ролику, все же состоялся. Но мы с Бубо его уже не видели:(https://www.youtube.com/watch?v=pdvIEH9FA78)

„Шутка у философов столь умеренна, что её не отличишь от серьёзного рассуждения.“ /Люк де Клапье де Вовенарг, 1715 – 1747 /

Дорогой Иван Сергеевич!

Признаюсь сразу: желание написать Вам, в ознаменование 200-летнего юбилея со дня Вашего рождения, у меня возникло без промедлений, едва только узнала о том, что предоставляется любому желающему такая возможность обратиться к Вам. Но потом, когда стихло в груди волнение от радостно переполнявших меня какое-то время чудесно-необычных мыслей, сопряженных со спонтанно-безоговорочно возникшим в моём сознании намерением общения с Вами, автором мною весьма читаемым и любимым, особенно – в дни моей цветуще-бурлящей юности, поостыл и пыл мой писательский: чем могут Вас заинтересовать откровения мои, провинциально-скучные? Ведь, нет в моём родном городе Донецк, всего-то каких-то не полных 150 лет со дня его официального появления на географических картах мира, и следа, Вашими словами, столичной жизни. Всегда переполненной медно-трубными, иногда, правда, с грустными сурдинками внутри, а, порой, и боевыми фанфарными сводками-отчетами о происходящем там. И повсеместно, как же без этого, с живым потоком впечатлений из российских провинций.

Пошикали бы на меня сейчас придирчивые критики, если бы осмелилась развивать я и дальше в этом письме тему происходящих сегодня здесь, в Донецке, печальных неурядиц. Острым клином могущих вторгнуться в сияющую радужным светом благодать созерцания Вами Земных приятностей, Вас, дорогой Иван Сергеевич, окружающих, в гущах европейской цивилизации. Ведь, заметны они, красоты эти, всегда глазам зорким и неравнодушным к красоте. Которая есть, пользуясь философской категорией, антипод всему другому. К примеру, всяческому проявлению некрасивости. Но, спешу Вас заверить, этими словами я только и ограничусь.

Потому что, несмотря на переживаемую сегодня в моём городе горькую кручину, постоянно воспламенённую и оттого всё более драматичную, человеческая жизнь здесь продолжается. И не иссякает, я очень на это надеюсь, не только у меня одной, желание познавать с неизменным интересом новости, не только местные. Но и из сторон далёких. И не очень.

Блистательные эпизоды о шагающем по Земле семимильными шагами техническом прогрессе! Ими невозможно не восторгаться! В Вашем времени, дорогой Иван Сергеевич, никто не посмел бы и предполагать, смекалистой шутки ради, как ничтожно мало потребуется сегодня усилий отправить кому-нибудь свое написанное письмо, пользуясь услугами беспроводной электронной связи. И получить на него мгновенный ответ. Ну…, здесь, впрочем, и, к сожалению, при условии, что адресат Ваш соизволит достопочтенно потревожиться Вам ответить, в этом же дне. В крайнем случае, в завтрашнем. Следуя, полагаю я, никем не отменённым правилам доступной пониманию образованного человека вежливости. А точность, как Вам известно, есть вежливость королей. К которой было бы неплохо всемерно подтягиваться и всем остальным, из числа всех подданных Их Величеств, местных и заокеанских.

Так вот, о королях (так и хочется добавить: и капусте). Но – обо всем по порядку. Начиная с того, что и заставило меня, нет, не взять перо в руку, а постучать привычно по клавишам компьютерной клавиатуры пальцами рук моих.

Что помнится Вам о московской библиотеке, основанной в 1862 году (подумать только!, ровесница моему любимому городу! Дата его основания -1869.) и вошедшей в состав публичного Румянцевского музея, открытого вначале в Петербурге, а затем переведённого в Москву? И ставшей началом крупнейшей, в дне сегодняшнем, библиотеки России и Европы континентальной. Полтора века её существования оказались временем, вовсе не лишенным интереса. Создавался в Москве, с тех давних времён, так называемый МУЗЕЙ ИСКУССТВА И НАУК – при помощи тогдашних Российской Академии Наук, Петербургской Духовной Академии, а также при содействии многих других библиотек Петербурга и Москвы. И при ощутимо безвозмездной поддержке отдельных представителей дворянского, мещанского, купеческого сословий, издательств и просто неравнодушных к судьбе Отечества граждан, сердечно-душевно пожертвовавших зарождавшейся библиотеке отдельные бесценные дары: редкие книги, древние рукописи, христианские и русские древности. Совсем не примета оригинальности: полтора века не иссякающий ни на минуту источник знаний и духовности! Так как, со дня образования библиотеки, поставляются сюда обязательные экземпляры всех отечественных изданий.

По чести и достоинству людей, создававших более полутора веков библиотеку, будут любые усилия вспомнить их имена, возбуждающие при любом их упоминании неизменное к ним уважение и различного рода симпатии. Но список этот настолько длин, что позволю себе сказать: количество имеющихся в нем имён закономерно породило внушительный список читателей, посетивших библиотеку в разные годы. Их – миллионы.

Как видите, такой пламенной-страстной была всегда у русского народа тяга к чтению книг. Особенно поразившей весь мир в середине ХХ века. Тогда библиотека уже носила имя Владимира Ильича Ленина, с 24 января 1924 года. И совсем немного позднее была преобразована в Государственную библиотеку СССР его же имени. Вплоть до 22 января 1992 года, когда стала она называться Российской государственной библиотекой.

Много есть восторженных описаний читальных залов библиотеки, на столах которых и по сей день стоят лампы с абажурами. Не правда ли, просматривается в этом некая милая частичка антуража из прошлой российской жизни, как дань уважения к стремлению людей образовываться в тиши равномерно льющегося на страницы книг умягченного зеленоватым оттенком света. Но это – чисто внешняя особенность такого хранилища бесценных человеческих мыслей. Потому что библиотечный книжный фонд библиотеки, с многими миллионами экземпляров книг, около 50 миллионов, не только на русском языке, но и почти на всех языках народов мира – это такое же чудо света, каким некогда, во времена античной древности, была Александрийская библиотека, являвшая собой и академию, где работали и жили ученые. Я позволила себе сравнить эти два чуда, потому что упоминание о последней очень часть сопровождается словами: ВЕЛИКАЯ БИБЛИОТЕКА, ЦАРСКАЯ БИБЛИОТЕКА. Чем ещё более подчеркивался невероятно высокий статус этого образовательного учреждения, как бесценного источника знаний.

…Немного из истории Москвы, которая может быть Вам, Иван Сергеевич, позднее стала незнакома. Есть в центре города, на Тверской, красивый высотный дом, помпезно-роскошный и богато украшенный башенками, угловыми эркерами. Некогда, в середине прошлого столетия, назывался он “домом под юбкой”. Смешное называние, если не знать сути названия. Она – проста, как правда: статуя балерины в балетной юбочке венчала главную угловую башню дома. Известная балерина того времени, как говорили, была прообразом статуи. И держало каменное подобие прославленного оригинала в одной своей, высоко поднятой руке серп и молот – символы ушедшей, совсем не знакомой Вам по личному опыту, эпохи.

Но…, довольно об этом. Свое письмо к Вам я назвала СТОЛ ПОД ЮБКОЙ. Совместив в этом названии народную смекалку из прошлого и своё недоумение от прогремевшей недавно по Российской столице новости. А именно: в стенах Российской государственной библиотеки прошел показ мод. Продефилировали истощенные новомодными диетами модели, одетые в новейшие образцы одежды. Вторглись своим неожиданным для многих явлением в один из залов московского книжного заповедника. Оказавшись в нем после того, как поднялись они, эти ключисто-лопатистые служительницы модных поветрий, к строгим, торжественно-безмолвно почивающим в райской тишине пенатам, по царской, ввиду своих царственно-широких просторов, лестнице.

Согласитесь, духовность и величие, которые удивительным и неоспоримым образом несокрушимы в своем смысловом единении, всегда наделяют место, в котором они присутствуют, духом особого трепета перед возвышенным, большой внутренней динамикой, присущей чему-то ярко неординарному. Не есть ли оно поклонение, и телом, и душой, той огромной памяти человеческой, что собиралась по странично-книжным крупицам людьми увлеченно знающими? Часто – неравнодушными не только к книгам, но и к истории Земли, на которой они жили. Около 200 километров книжных полок, общее книгохранилище – около 85 000 м2 – это ли не восторг книжных гурманов, российских и зарубежных!

Очень строгая и сердитая, хотя, временами, и экзальтированная особа, может Вам подуматься, после чтения этих строк. Явно закомплексованная русская. И много раз подмеченная Вами характерность эта, закомплексованность, всегда, как Вы пишите, узнавалась издали: по походке, по покрою платья. А главное – по выражению лица.

Хотя, другие виды российской закомлексованности, к примеру, повсеместно случающиеся в стране вспышки пресловутой гражданственности, есть не менее узнаваемы в обществе, где постоянно что-то происходит не так, как оно должно быть.

“Самодовольное и презрительное, часто повелительное, оно вдруг сменялось выражением осторожности и робости… Человек внезапно настораживался весь, глаз беспокойно бегал… «Батюшки мои! не соврал ли я, не смеются ли надо мною», - казалось, говорил этот уторопленный взгляд… Проходило мгновенье - и снова восстановлялось величие физиономии, изредка чередуясь с тупым недоуменьем”.

Это – есть Ваша дословная цитата из незабвенной АСИ. Таким необычным именем Вы нарекли свою героиню, девушку-сироту, чувствительно-благовоспитанную и ответственно-нежную в проявлении своих чувств. Высоким званием “Тургеневская девушка” всегда называли потом, когда стал доступен чтению этот Ваш рассказ, всех девушек, которые с первого взгляда на них восхищали своей скромной наивностью и первозданной русской красотой. Как ни странно, сегодня, и это – вне всяких сомнений, подвергшихся бы осмеянию, как особ, смешно закомплексованных в новом прогрессивном времени. Закомплексованных ещё и потому, что никогда не осмелятся они станцевать на библиотечном столе. Даже, это – к радости, сегодня. В туфлях на высоченных каблуках. И в платье, напоминающем женское нижнее белье.

А загримированная под девушку особа – смогла! Улыбаясь очень весело и смело. Но улыбка её никак не светилась тихой радостью Тургеневской девушки… И не искажала овал её лица оттенком внутренне неудовлетворённой закомплексованности. И даже, наоборот, смотрелся такой лукавый смешок вполне осознанным и, пожалуй, беззастенчивым вызовом новоиспеченным реалиям сегодняшнего российского времени. Вызовом, постепенно плавно в него, в это дико лихое время, вписавшимся.

Библиотека, как было “понятно” объяснено позднее, это же не кладбище.

Вот и вообразился мне стол, на котором веселилась в стенах известной на весь мир библиотеки, та загримированная дама, СТОЛОМ ПОД ЮБКОЙ.

В завершение моего послания добавлю. В Гарвардском университете тоже есть библиотека. Книжный фонд её также собирался на протяжение веков. Она – не менее парадно-величественна, чем некогда была Александрийская, или есть теперешняя Московская. Но доступ посторонних в это помещение строго ограничен. За исключением студентов, преподавателей и персонала университета.

Быть может, так проявляется углублённая до невозможного, консервативно законсервированная человеческая закомплексованность?

Как выявилось, увы или к счастью?, свойственная не только русским.

Надеюсь, дорогой Иван Сергеевич, мое письмо Вас не расстроит. И даже некоторым образом заинтересует. С юбилеем Вас! И долгой Вам памяти Ваших потомков! Они смело разрывают сегодня все остатки стереотипов, скопившихся в веках, и в их жизнях.

С глубоким уважением, Ваша читательница Людмила Марава.

P.S. Многими фотографиями увековечилось в Вечности описываемое событие, проходившее в стенах библиотеки имени Владимира Ильича Ленина. Не более, чем хорошо проплаченная реклама, понимается так. Но, как иллюстрацию к сказанному и, как знак особого моего почтения к памяти человека, запомнившегося весьма необычными сегодня для слуха словами УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И УЧИТЬСЯ, я выбираю одну – фотографию фасада здания Ленинки.

Фотография, надо сказать, с глубоким смыслом, по своей сути. Так как, на её переднем плане видится каждому, смотрящему на неё, памятник Фёдору Михайловичу Достоевскому. Думается мне, поворчал он всё-таки про себя рассерженно… какое-то время. Узнав, каким странным образом выстроились в голове у особы, загримированной под девушку, мысли. После усиленного (может, стоит выделить кавычками…?) постижения ею, с последующим воплощением на сцене одного Московского театра, образа Раскольникова. Бывает же такое…

Я имею в виду – разочарование. На грани, слава Богу!, генетической закомплексованности. Согласитесь, любой стол – это же не танцпол. А вещь особого предназначения. Со своей особой судьбой, касающейся любого, без исключения, человека.

И без хандры. Времена меняются. Но понятия высокой чести и человеческого достоинства – никто не отменял. Не сомневаюсь в Вашей поддержке этих моих слов.

Только никак не желаю пополнять ряды Ваших единомышленников, сплочившихся непробиваемой стеной в защиту Вашего изречения: хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.

Если и страдать – то добро пожаловать на Донбасс… Страдания хватит всем здесь – сполна.

Людмила Марава,

Донецк

Петербургская студентка и модель Анна Довгалюк записала видеоманифест против «апскертеров». По ее словам, часто мужчины заглядывают под юбки девушкам в общественном транспорте, тем самым совершая сексуальное преступление. Чтобы привлечь внимание к проблеме, девушка в видео сама демонстрирует прохожим свои прелести под платьем.

По словам Довгалюк, за неполный год в Санкт-Петербурге активисты получили более 350 жалоб от пострадавших от подобного подсматривания, которое называется апскертингом и является «элементом масштабного неуважения к женщинам».

Извращенцы, как указано в ролике, не только смотрят под юбки, но и снимают на телефон, а записи, в которых видны и лица жертв, выкладывают в интернет.

Чтобы обратить внимание на эту проблему, девушка, которая учится на юридическом факультете и называет себя общественным активистом, решила «отыграться» на любителях заглянуть под юбки. Вооружившись камерой, Анна вместе со своими приятелями спустилась в санкт-петербургское метро. На видео активистка в коротком красном платье поднимает подол всякий раз, когда пассажиры начинают выходить из вагонов. Кадры меняются каждую секунду - черные трусы Анны увидели пассажиры сразу нескольких станций.

Видео заканчивается призывом «законодательно признать апскертинг преступлением против личности».

Ролик, который за несколько дней собрал на YouTube уже более миллиона просмотров, вызвал неоднозначную реакцию. В комментариях к видео некоторые пользователи выразили недоумение таким манифестом. Большая часть комментаторов поступок Довгалюк не оценила.

«Полнейший бред, 350 жалоб. А деваха свою филейную часть показала тысячам. И что это должно было людям со стороны дать? Манифест против насильников будет в виде порно?» - недоумевают комментаторы.

Депутат Госдумы Виталий Милонов тоже высказался в фейсбуке об одиночной акции девушки-юриста, обозвав ее «идиоткой».

В сети выяснили, что активистке не привыкать оголяться. В инстаграме девушка охотно делится снимками в купальниках и нижнем белье.